— А ведь и остальные поражены стрелами, князь, — осмотрев убитых, доложил Вятша. В блестящей кольчуге и синем, подбитом бобровым мехом плаще, с мечом у пояса, он вовсе не походил теперь на простого бродягу-охотника. Воин. Да не простой, а почти воевода!
— Думаю, стреляли из засады. — Хельги помрачнел. — Скорее всего, во-он из тех кустов, больно уж они удобны.
— Это все волхвы, волхвы, — зло прошептал Твор. — Обо всем договорились, гады…
— Твор, посмотри, это ваши или куницы?
Отрок нагнулся над трупами и передернул плечами. Непривычно было видеть людей обезглавленными, даже мертвых. Мальчик осмотрел одежду — обычные охотники, одежка хоть и добротна, Да проста. Ничего особенного, никаких примет, украшений — если что и было, так сняли убийцы, да и кто ходит на охоту увешанный всякими цацками?
— Не знаю, что и сказать, — честно признался Твор. — Может, куницы, а может, и наши. Интересно только, головы-то, куда делись?
— И мне интересно, — задумчиво произнес Хельги. — Ты говорил, здесь поблизости какое-то капище?
— Не так уж и поблизости… Но к полудню дойти можно.
Капище располагалось на холме, за священной дубравой. Высокий частокол правильным кругом, ворота. В центре большой идол в виде деревянной статуи в три человеческих роста, видимо — Род, ведь именно этому богу в основном и приносились жертвы. Вокруг него — идолы поменьше, неглубокий ров в виде восьмилучевой звезды, во рву — остатки недавних кострищ, полуприсыпанные снегом.
— А вот и головы, — глухо вымолвил Вятша, показал рукой, да Хельги и без него уже увидел рядом с главным идолом воткнутые в землю копья, на которых торчали человеческие головы. Четыре. Как раз по числу убитых. Ветер трепал на мертвых головах окровавленные волосы, а сидевшие на частоколе вороны уже давно успели выклевать глаза.
— Ардагаст! — вдруг вскрикнула Радослава и, упав на колени перед головой со светлыми кудрями, ударилась в плач.
— Кто ее сюда пустил? — недовольно обернулся Хельги.
— Так она не спрашивала, князь. Взяла и подошла.
— Ардагаст, — рыдая, причитала девушка» — Ардагаст, любый… — Поднявшись на ноги и шатаясь, она поцеловала отрезанную голову в лоб.
— Уведите ее, — приказал князь, но тут же поднял руку: — Впрочем, нет, пусть выплачется. Твор, кто этот Ардагаст?
— Парень из куниц. Заводила.
Подбежавший к Хельги воин что-то прошептал ему на ухо. Изменившись в лице, князь быстро пошел за ним. За идолами, у дальней стены капища, небрежно присыпанный снегом, стоял большой глиняный кувшин с широким горлом, в котором обычно хранили муку. Но зачем мука идолам?