Мчась по шоссе на запад, Мэгги прокручивала в уме, что скажет Финну. Ночной сон не принес ей успокоения. Как смеет Финн поучать ее? И что он надеется выиграть, столь внезапно изменив свое решение? Ее нижайшую признательность до гробовой доски? После такого оскорбительного условия? Если даже он в самом деле думает, что она могла вести себя с ним так, как вела, будучи при этом связанной с другим мужчиной, это все равно не дает ему права диктовать ей, где и когда встречаться с любовником.
Поглощенная своими мыслями Мэгги пролетала милю за милей, и, лишь почувствовав боль в желудке, вспомнила, что уже давно ничего не ела. Прошлым вечером пришла ужасно усталая, а потом было не до еды. Встав утром, она не могла ни о чем думать, кроме как о том, что она скажет Финну, дабы отбить у него всякую охоту читать ей мораль. От этих мыслей у нее пропал аппетит, и она ограничилась лишь чашкой кофе.
Недовольно поморщившись, Мэгги сбавила скорость, ища место, где можно перекусить.
Симпатичное кафе, у которого в конце концов она остановилась, было очень похоже на те, в которые она частенько наведывалась в Сити. В ожидании, пока принесут заказ, Мэгги сидела, поглядывая на веселую молодую компанию за соседним столом. Невольно прислушиваясь к оживленному разговору юношей и девушек, Мэгги вынуждена была признать, что они практически ничем не отличаются от своих лондонских сверстников. Она даже услышала, как один из них объявил, что отказался переезжать в Лондон, хотя там предлагали более высокую зарплату, потому что ему не хочется бросать друзей и семью.
Мэгги поежилась. Может, Таня права, шутливо заметив, что она, Мэгги, отстала от жизни, храня верность устаревшим ценностям и убеждениям? По словам подруг, Брак с большой буквы — сейчас самое модное поветрие, наиновейшее открытие, от которого все в восторге и к которому все стремятся.
— Каждый человек в глубине души хочет, чтобы его любили, — заявил Лиза. — Просто нашему поколению понадобилось долгое время, чтобы это понять и принять. Мы циники почти с рождения. Мы смотрели на своих родителей, на то, как они живут, и говорили себе: «Нет уж, спасибо. Лучше одиночество, чем такая жизнь вдвоем». Но сейчас все изменилось — мы сами уже не те, что были. Мы в состоянии заметить, в чем они ошибались, и понимаем, какое жизненно важное значение имеют на самом деле те ценности, которые ошибочно считались несерьезными. Хотя, конечно, тут требуется кое-какая доработка. — Все это было сказано без малейшей иронии. — А самое интересное то, — добавила она заговорщицким тоном, — что современные мужчины сами хотят прочных отношений. Любовь, женитьба, дети, семья — вот как ставится сегодня вопрос. «Я» и все, с этим связанное, больше не актуально. На первом месте стоит теперь фактор «мы» — общая жизнь, общие заботы и обязанности. И мне кажется, это замечательно.