Я же, владелец и вместе с тем сторонний наблюдатель, испытывал двойственные чувства. С одной стороны, несомненно, я был рад, что груз, пусть и с запозданием, но прибыл. С другой… исчезла еще одна возможность отступить.
— Готово, мистер, — буркнул грузчик, а служащий, забежав вперед, протянул руку, выразительно потерев пальцами. Отдал я лишь часть обговоренной суммы, пообещав остальную сразу после того, как ящики займут свое место в бывшем каретном сарае.
Там стало тесно. А я, совершенно не представляя себе, как разобраться со всем этим, начал с простого: вооружившись ножом, топориком и ломом, попросту стал вскрывать ящики в том порядке, в котором они выстроились у стены.
Открытия порой были неожиданны.
Так в массивном, с виду похожем на саркофаг, коробе лежали тубы с чертежами. Кофр из черной кожи был полон гаек, болтов, шурупов и прочей железной мелочи, а склянки, которым бы надлежало находиться в его бархатной утробе, обнаружились в щелястом ящике.
Вот полые железные трубки для моего аппарата и свиток шелка к нему же.
Вот наполовину разобранный микроскоп и мешочек с линзами, каждая — как зерно в коконе из овечьей шерсти.
Вот тончайшая шелковая нить, которую я заказал перед отъездом, но получения не дождался.
Вот лабораторное стекло, сброшенное небрежно, но меж тем уцелевшее — не иначе как чудом. Книги. Мои дневники с заботливо вымаранной первой страницей. Три газовые горелки и бутыль со спиртом. Египетская мумия и фарфоровая кукла, затесавшаяся в прошлую мастерскую по случайности и теперь переехавшая сюда вместе с прочим добром. Слепки зубов старого Ангуса… отливки я так и не сделал. Кожаный чемодан с инструментом… железо… снова железо… опять железо…
— Мистер Дарроу, может быть, вы прерветесь на чай? — осведомилась миссис Мэгги, чье появление я пропустил.
Сегодня на ней был новый наряд: черное платье с белым кружевным воротником и белым же фартуком, поверх которого лежал привычный уже пояс. Праздничность убранства подчеркивали нарядный чепец и тонкая цепочка с медальоном-ракушкой.
Неужели, в доме гости?
— Я бесконечно рад и благодарен за приглашение, но вы сами видите, что мой нынешний вид не позволяет… — Я продемонстрировал метлу из куриных перьев, которой смахивал с ящиков пыль и мелкий дорожный сор.
— У вас будет столько времени, чтобы привести себя в порядок, сколько вам нужно, — сказала она, глядя с явным неодобрением. Кажется, сегодняшний вечер нанес сильнейший удар по моей репутации. Однако, увы, здесь я ничего не мог поделать. Разве что принять настойчивое — почти неприлично настойчивое! — приглашение.