«Черт возьми! — все больше свирепел маркиз. — Я убью этих дьяволов за то, что они с ней сделали!»
Эльмине было крайне сложно ехать вниз по склону, начинавшемуся сразу за трассой для галопа.
Так как руки ее были связаны, она с трудом ухитрялась держаться в седле, сжимая коленями круп лошади, но ей совсем не удавалось не клониться всем телом вперед.
Только рука Берта, придерживавшая ее за пояс, спасала от удара лицом о шею лошади или падения из седла.
Берт то ослаблял захват, то грубо дергал ее назад, причиняя боль.
Когда они подъехали к низине, он сказал:
— Так не может больше продолжаться! Если хочешь тащить эту женщину с собою, сажай ее на свою лошадь!
Никто ему не ответил, и он добавил:
— Из-за нее мы едем медленнее, а это небезопасно.
— Они нас не поймают! — заявил Эйб.
— Еще бы! — вскричал Берт. — Но было бы лучше прикончить ее. Ведь ты же захватил с собой пистолет!
Он сделал движение, словно хотел попридержать лошадь.
— Не здесь, ты, дурак! — одернул его Эйб. — Впереди река, через нее мы переправлялись по пути сюда. Можно сбросить ее тело там, и, десять к одному, они не найдут ее до того, как мы уйдем в море.
— Хорошая мысль! — кивнул Берт,
С этими словами он послал свою лошадь вперед, хотя они уже и так ехали быстро, и Эльмина подумала, что ее последняя надежда умерла.
Она не пыталась ни кричать, ни сопротивляться, так как знала: все ее мысли должны быть сконцентрированы на обращении к маркизу и Чангу — она предупреждала их, что попала в беду.
Теперь она знала — они найдут ее мертвой.
Будет ли маркиз сожалеть о ее смерти или сразу найдет утешение в объятиях леди Карстэйрс и забудет свою злополучную жену?
«Спасите меня! Спасите меня!» — молча взывала она, понимая, что, как бы громко ни закричала, ее крик заглушит толстая попона.
Она вспомнила речной поток в низине, где маркиз проводил скачки с препятствиями.
Хотя вода зимой стояла здесь высоко, в это время года река так мелела, что едва прикроет ее тело, и первый же путник, пересекающий поток, легко заметит его, плывущее по воде.
Но к тому времени она будет уже мертва — какая тут польза от ее обнаружения!
Вновь она отчаянно взмолилась, чтобы маркиз пришел ей на помощь.
«Я люблю вас! Люблю! — кричало ее сердце. — Теперь вы никогда и не узнаете ни о моей любви… ни о том, как все эти годы я думала и мечтала только о вас!..»
Потом она стала убеждать себя, что, даже если б он и знал обо всем, для него ее чувства ничего не значат.
Ну почему она возводила барьеры между собой и мужем!
По крайней мере могла бы позволить ему поцеловать себя хоть однажды!