Тогда он поцеловал ее.
Стоило ей только подумать об этом, как она словно наяву ощутила прикосновение его губ.
И опять всю ее переполнил тот странный, невыразимый восторг.
Теперь ей нужно было уезжать, и она знала, что такого никогда уже больше не сможет испытать снова.
Мена уложила мать и поцеловала ее.
Она чувствовала, что мать была погружена в свои счастливые мысли и не замечала ничего вокруг.
Мена собралась уходить.
— Спокойной ночи, мама, — сказала она уже у двери.
Госпожа Мэнсфорд откликнулась не сразу, как будто заставив себя очнуться и понять, что дочь обращается к ней.
Она спросила:
— Ты уже уходишь? Тогда спокойной тебе ночи, милая моя! И спасибо тебе за понимание. Я так счастлива!
Мена пошла к себе в комнату.
Достигнув ее, она вбежала внутрь, заперла дверь и бросилась на кровать.
Тут только она дала волю слезам, горячим, обжигающим, горьким слезам.
Она нашла свою любовь — и потеряла ее.
Алоиз закончила свой танец с графом Элдерфильдом.
Он взял ее под руку, и они прошли через открытые настежь двери бальной залы прямо в сад.
Ночь была звездная, бледная луна начинала свой путь над верхушками деревьев. Все было очень романтично.
Они шли по ровному газону, пока совсем не скрылись от взоров тех, кто остался в бальной зале.
Тогда граф произнес полным волнения голосом:
— Вы сегодня так красивы, Алоиз, и, насколько я мог заметить, многие мужчины говорили вам то же самое!
В его голосе послышалась ревность, и это вызвало ее улыбку.
Но в ответ она только сказала:
— Замок просто великолепен! Вы не находите? Мне здесь очень нравится.
— Я уже приглашал вас приехать в мое поместье и взглянуть на мой дом, — сказал граф. — Пусть он не такой древний, но его строили братья Адаме, и вы будете идеально смотреться в его огромной столовой и просто потрясающе — в бальном зале.
— Я сейчас слишком занята, чтобы куда-либо ездить, — самодовольно изрекла Алоиз.
— Но сюда-то вы приехали! — возразил граф.
— Разумеется, приехала.
Оба помолчали, потом он спросил ее:
— Вы хотите выйти замуж за Кэрнторпа?
Алоиз потупила глаза:
— Вам не следовало бы задавать мне подобных вопросов
— Ответьте мне! — с горячностью проговорил граф. — Мне необходимо знать правду!
— Тогда вам придется подождать, и вы все узнаете, — ответила Алоиз.
Они снова замолчали. Тишину нарушали только звуки падающих струй фонтана. Наконец граф заговорил с отчаянием в голосе:
— Вы же знаете, Алоиз, я люблю вас! И я мог бы сделать вас счастливой.
— Откуда у вас такая уверенность в этом? — спросила Алоиз.
— Я совершенно уверен, что смогу сделать так, что вы полюбите меня. Мы столько всего могли бы делать вдвоем! Я сгораю от любви и желания! О, как я желаю вас! — ответил он, и было что-то дерзкое в его голосе.