— Говори потише, если не хочешь, чтобы Сэм услышал, как ты отчитываешь меня.
Наташа недоуменно покачала головой. Похоже, он вьет из нее веревки, и ей бы следовало презирать его, когда она… она…
— Нет, — пробормотал Рафаэль, наблюдая за ней, — это было бы лучшим решением, согласен, но, к сожалению, я не могу подойти и поцеловать тебя, Наташа… как бы сильно ты этого ни хотела. — Он позволил своему взгляду пройтись с надменной веселостью по ее пылающим щекам и ниже, где соски явственно выступали под мягким кашемиром свитера. — Да ладно, — поддразнил он. — Попробуй убедительно отрицать это! Ведь не можешь, нет?
— Я веду Сэма в школу! — заявила она и схватила сумку.
— Убегаешь? — усмехнулся он.
— Просто ухожу.
— Что ж, не забудь, что в этот уикенд ты должна быть свободна, — мягко напомнил он.
Это звучало скорее как ультиматум, чем как просьба, а от взгляда, которым он сопроводил свои слова, у нее по коже побежали холодные мурашки.
По дороге в школу Наташа пыталась сосредоточиться на болтовне Сэма, пока они искали каштаны, как делали всегда, но единственное, о чем она могла думать, это Рафаэль. Все это не по-настоящему. Она просто принимает участие в игре, и даже если у нее лучшие побуждения, нельзя позволять себе слишком увлекаться сказкой. Особенно когда в этой сказке ты помолвлена с мужчиной, которого всегда втайне желала. Да, она хочет его, а какая женщина не хотела бы?
Рафаэль тоже хочет ее — он ясно дал это понять. Он хотел ее в машине вчера ночью, но и сегодня утром в, казалось бы, невинном окружении кухни она видела огонек желания в его глазах. И в каком-то смысле это было еще опаснее. Легко возжелать кого-то, когда ты весь вечер пил шампанское и был разодет в пух и прах, но чувствовать то же самое в холодном ясном свете дня… в общем, она могла бы это неправильно истолковать.
Ибо вожделение не значит ничего, это просто часть неугомонной, ищущей натуры Рафаэля. Для него, с его властью, силой и темпераментом, секс стоит на одном из первых мест, в списке приоритетов и так же естественен, как дыхание. Наташа сильно обожжется, если не будет осторожнее. Не только из-за того, что она женщина и по-другому относится к сексу, но и из-за ее чувств к нему.
На обратном пути Наташа заглянула в газетный киоск и купила марки и две бульварные газеты, но не открывала их почти до самого дома. Но ведь на самом деле это не твой дом, насмехался внутренний голос, когда она свернула во двор. Это дом Рафаэля, не твой. Ветер зашелестел страницами газет, и дрожь пробежала по телу девушки, когда она осознала: то, на что она согласилась, изменило в ее жизни все.