— Браво, Хаскелл!
— Ты все знаешь о прошлом своих родителей. Все их ошибки, все их заблуждения. Каждый из них уверен, что заслуживал лучшей доли, и ты разделяешь с ними их уверенность. А тебе не кажется, что в этом ты запуталась не меньше, чем они? — словно нападая, обратился к ней Джим.
— То есть?
— Каждый получает от жизни то, чего заслуживает. Ты будешь спорить? В свое время они попали в ситуацию, из которой, как им показалось, не было выхода. Совместная жизнь не удалась, и они решили свалить друг на друга ответственность за собственные неудачи…
— К чему ты клонишь, Джим?
— К тому, что эта ночь у нас с тобой могла быть волшебной, и следующая, и множество ночей после… Но тебе понадобилось расставить все точки над «i». И к чему мы пришли?
— К чему мы пришли, господин Фрейд?
— К злобной полемике, Моррисон.
— Тебе самому так больше нравится, Хаскелл. И знаешь, почему?
— Ну-ка, скажи!
— Потому что впервые в твоей жизни кто-то вызвался тебе помочь. У тебя уже давно выработался комплекс спасателя и мирового парня. Ты всех опекаешь, берешь на себя чужие проблемы, мастерски их разрешаешь… Тебе невыносимо сознание, что может возникнуть момент, когда ты сам будешь нуждаться в помощи друзей.
— Феноменальная проницательность, Моррисон! Божественная мудрость вещает твоими устами! Хвала просветленной Даниэль!
— Я не в обиде на тебя, Джим. Признайся честно, ты такой альтруист действительно ради друзей или хочешь себе что-то доказать?
— А как расценивает тревожные симптомы всезнающая доктор Даниэль Моррисон?
— Я предполагаю, что это стало твоей вынужденной привычкой. Такое случается, если ты старший ребенок в многодетной семье, или если тяжелобольной родственник нуждается в постоянном уходе, или если кто-то из членов семьи наркоман или алкоголик.
— И какой же из этих случаев мой, профессор?
— Я полагаю, последний, — в ужасе от собственной дерзости произнесла Дэнни.
— Я потрясен, Моррисон. И что заставило тебя прийти к такому неординарному выводу?
— Я пытаюсь поговорить с тобой начистоту, Джим.
— Тогда подожди, пока у тебя появится собственный психоаналитический кабинет с дипломами на стеночке, куда я всенепременно приду, лягу на удобную кушетку, и мы поговорим о моей маме, если мне, конечно, удастся выяснить, кто она такая… А пока этого не произошло, превращайся, пожалуйста, в прежнюю Малышку Дэнни, а то на меня слишком давит твой коэффициент интеллектуального развития. Пожалей тупицу.
— Только после тебя, Хаскелл! Джим, которого я знала прежде, никогда бы не обидел друга, даже в шутку.
— Это означает только то, что ты и прежде не слишком хорошо меня знала.