— Предсмертная записка? На сорока листах? — доктор внимательно прочитал последний абзац. — Слог, надо признать… корявый, равно как и почерк, еще архаизмы эти не к месту… И отчего ему было не освоить машинопись? Вы послушайте только: «силою великаго искусства да остановлю бездушный механизм системы, каковая отказала благородным начинаниям в признании и дотянулась до моего убежища…». Напоминает колонку из «Столичного инсургента», — закончил он.
— Ну что вы, господин Немертвых, — возмутился даже сержант, — госпожа Ловких и господин Бурловски лучше пишут. Захватывающе! Возьмешь, стало быть газетку с собой… ох, прошу прощения, забылся-с…
— Ничего, ничего сержант, — усмехнулся доктор. — Немудрено — ночка хлопотная…
Он повернулся к поезду и удивленно нахмурился.
В самом начале платформы сгрудилось несколько человек с самодельными плакатиками. «Нет отравлению болот!», — гласил один из них. Остальные не радовали разнообразием: «Долой!», «Руки прочь от уникального природного объекта!» (целиком надпись на листе не поместилась, пришлось сократить слова, отчего сразу смысл фразы было уловить непросто), «Даешь независимую экспертизу!» и так далее.
— А это что еще за демонстрация? — спросил он, не особенно рассчитывая на ответ.
— Это, господин, биологи, — ответил случившийся поблизости проводник из второго класса, тоже наблюдавший за процессом извлечения останков покойного литератора из отбойника. — Или экологи? Путаю я, уж простите. Они на каждой остановке этак вот стоят. Я расспросил как-то, так они, оказывается, считают, что нельзя гонять экспресс по болотам, чтоб дымом и копотью их не травить. А лишние две недели в пути — это им, значит, всё равно!
— Может быть, им просто некуда торопиться? — предположил доктор.
— Это уж точно, господин, — поспешил заверить проводник. — Я слышал, они всё в Институт рвались, исследования какие-то проводить. А их не допустили!
— Я бы на месте руководства Института тоже не допустил подобную публику до ответственной работы, — хмыкнул Немертвых, рассматривая суровых, не слишком хорошо одетых экологов.
— Ну вот! — обрадовался тот. — Их в Институт не взяли, так они акцию протеста устроили.
— Это какую же? — заинтересовался доктор, заглядевшийся на даму, примерявшую у ларька дуршлаг с большими дырочками. Торговец уверял ее, что сквозь такие дырочки удобно протягивать пряди волос и завивать их на папильотки.
— Ну, с плакатами стоят, это раз, — пояснил проводник. — А еще они протестуют против… ох, умно как-то сказали… Вот, вспомнил: против разрушения уникальной экосистемы болот! Поэтому, господин, они едут даже не третьим классом, а вовсе в товарных вагонах. В клетках.