— Хорошо!..
И зачем он так напился вчера? Александр, помнится, сразу же пустился в комплименты Даше. И она в свою очередь не скупилась на улыбки, а он успел заметить и даже сумел запомнить — игра нравилась обоим, и значит волосы расчесывались не зря.
Но между тостами, шутками, взбрыками танцевальных движений Алексею на теряющие четкость изображения глаза не раз и не два попалась Лена. Она там, на танцплощадке, перед сценой и трибуноподобными колонками, среди сошедших с ума взрослых и не отстающих от них детей. Уверенность походки передалась движениям тела в несложном танце и — о, ужас — подсказывая и позволяя мысли, разбавленной вином или разбавленной в вине, думать о ней как об амазонке, ненадолго, в силу каких-либо традиций сложившей оружие перед входом в античный храм. Ну и змей Александр, конечно же, сумел проследить взгляд и с усмешкой уставился на товарища.
— Кабинет окулиста рядом с кабинетом стоматолога, — предупредил нежелательную фразу Алексей. — Я знаю все, что ты скажешь, но помни — травмпункт там тоже есть.
Понимая, что на утро вряд ли вспомнят имена, они все равно перезнакомились со всеми. Ну а потом группа нездоровья или союз самых стойких, добавив и прихватив, прихватив и добавив и спотыкаясь почти в ногу, отправилась гулять по аллеям и пятнам фонарей, роняя пластиковые стаканчики на неровном пути, а незнакомые утренние дамы, которых так любезно у фуникулера пропускали впереди себя Алексей и Александр, стали как-то сразу знакомыми — и может быть это хорошо, что он много не помнит?
А потом Алексей увидел черта. Сделав несколько шагов по потерявшейся дорожке — короткой проводнице в неизвестность, он оказался на одинокой и частью освещенной лампой фонаря поляне. Пасторальный вид: травка, скамейка под деревьями, а в остановившемся ночном воздухе хорошо слышен смех собутыльников и собутыльниц. Электричество лампы, отгородив небольшой полусферой от довлеющей темноты свет, тем самым создало некое подобие комнаты свиданий — место встречи с неизвестным и таинственным гостем. И он не заставил себя долго ждать — Алексей увидел, как из темноты на свет, шевеля волосатыми ушами, с веселым любопытством больших и черных, осмысленных глаз вылезает рогатая рожа.
"Черт!" — подумал он и испугался реальности происходящего ничуть не меньше неожиданности.
"Почему, я?", и: "Неужели, правда?" Но успокоил себя: "А может я алкаш?"
А потусторонняя любопытная рожа с маленькими рожками смотрела на него, помахивала ушами и не собиралась исчезать.
"Не может быть, чтобы у чертей были такие добрые глаза!" — сказал себе Алексей, чувствуя охлаждающее действие пота на лбу.