* * *
Вода, сначала шумящей, а затем и беззвучной подводной прохладой на несколько объемных секунд обдала голову и тело. Слышен писк далеких катеров. Алексей вынырнул — волны, соль в носу и на губах, а позади крики детей в пенной границе пляжа и водяных ухабов. Беспрерывно накатываясь на берег, они без устали перебирают гальку, делая ее круглее и меньше, а заодно вертят прыгающих в них и через них детей, не в силах прекратить непрекращающийся визг. "Ну какая летом работа?" Пора опять под воду. Голубовато-липкая и пахучая, она прозрачна, а обросшие мохнатые камни на дне сливаются с ним, пятнистые рыбки плавают туда сюда, пугая едва заметных креветок. Сказка, но множество алюминиевых банок яркими кучами подсказывают ныряльщику: "Человек, ты звучишь не только гордо!" Снова пахнущий йодом воздух, брызги, гребки, нырки, струи, водовороты, приятная усталость плеч. Говорят, что чукчи не умеют плавать — этого просто не может быть.
Немного полежав и отдохнув на воде, как на мечте, он усталым буруном поплыл к берегу. Усталость дает погрешность движений, в спорте, отдыхе и еще кое в чем — больше всплески, чаще вдохи. А на встречу скользят бодрые тела — пляжный конвейер работает без перерыва. Колышутся не желающие портить причесок дамы, иллюстрируя необъяснимое — как можно, плавая в море, не нырять? Раскачиваясь, взлетают вверх и падают вниз надувные матрасы, а их в основном обладательницы целятся известными местами в солнце. А ближе к берегу все те же дети, надувные круги и манжеты, гуси и утята с затычками в хвостах.
Алексей коснулся дна, сделал пару шагов, но ноги заскользили по камням, а волна поддала сзади — пришлось ловить дно руками. Ничего, это приятная неуклюжесть, еще пара попыток и он научится шагать, не теряя равновесия на скользких подводных кочках.
Пляжи: полоса в двадцать пять — тридцать метров шириной из обмолоченных волнами булыжников протянулась в бесконечность, ограниченная крепостной стеной береговой кручи и закругленная вдаль синевой моря. Нарезанные на делянки и отделенные друг от друга частыми волноломами, а некоторые и железными заборами, кое-где возвышаясь открытыми террасами, они принадлежат различным, расположенным над ними турбазам, домам отдыха, санаториям и пансионатам. Чем выше и белее, респектабельнее корпус, тем круче пляж, тем толще трубы разделительных решеток и тем на нем чище.
Палаточный лагерь с белеющим как испанская церковь толчком посередине занял место между старым, утопающим в зелени кемпингом и сосновым бором, существующим лишь только потому, что берег здесь очень высок и явно непрочен, и поэтому опасен для строительства. За сосновым бором блистает, отражая солнце, многоэтажный и, естественно, белый корпус. Это санаторий или пансионат, в названии которого, как сказали Алексею, присутствует слово "газ". Ну а на пляже под палаточным городком нет грибков, раздевалок и прочих прямо не связанных с загаром сооружений, и он плотно заполнен людьми и солнечной, почти африканской демократией. Тени мало, ее совсем нет, все тени густеют там, на богатеньком, но пустоватом, потому как газоватом лежбище, впрочем, невидным отсюда.