— Вот так та-а-ак! — Ломако почесал в затылке, призадумался.
— Место гнилое, — сказал Петр со знанием дела. — Здесь много людей полегло. Нигде столько не убивали. Если собрать кости всех убитых, то долину засыпать можно так, что землю не разглядишь. Вот смерть тут и поселилась, то она за вами приходила. Чует, что скоро снова убивать начнут, и вылезла.
— Та не, то эти… прывиды, — вступил в разговор Ломако.
— А чё это? — Авдей заинтересовался. — Тока понятно говори.
— А був у меня такый знакомый, вэсь у шрамах, а на лице, дэ шрамы, татуировкы. Вин був на краю свита, на востоке, за городом цим, де киборгив клепають. Вин рассказував, що там есть гиена огненная, и до тих гиен уси писля смэрти попадають. Странны там мутафаги водються. Вот живэ там якысь Уй. Вот мы если шо посылаемо ползуну у зад, а вин — до того неведомого Уя… К чому цэ я? А! А бувае так, цэ тоже вин говорыв, що людина умирае, а тень остаеться. И ходить, живых изводыть.
— Как симбионты? — спросил Авдей.
— Ни, та вы шо! Симбионты ваши нэ разумни, а прывиды разумни. Усе понимають та роблять зло. Кажу вам, то прывид був.
Затрещал костер, выплюнул сноп искр — Авдей отшатнулся, вытаращил глаза, Гус защитился руками.
— Как дети малые, — усмехнулся Радим, почесав горбатый нос.
В детстве мама рассказывала Лексу страшные истории на ночь, он с головой укрывался одеялом и сразу засыпал. Сейчас же он понимал, что Полигон страшнее и огненных гиен, и теней, живущих отдельно от тел. Тепло костра убаюкивало, а мысль, что наконец-то удалось собрать команду, успокаивала. Одно не давало покоя: Вита.
Как она там одна? Похоронила уже, наверное, всех. Только бы не додумалась ночью из пещеры выходить! Нужно было приказать ей оставаться на месте. Глупо получилось, ой как глупо! На рассвете нужно обязательно к ней пойти. Утешить. Женщины, Лекс помнил, очень трусливые и беспомощные существа, они теряются, когда рядом нет мужчины. Вита думает, что бросили, предали… ревет.
Лекс начал засыпать сидя. Голоса слились в монотонный гул, куда вплетался то бас Ломако, то скрипучий голос Радима. Услышав «Омега», курсант встрепенулся, открыл глаза. Рассказывал Петр:
— Вчерась приходил один молокосос, говорил, что он из Омеги и что если мы с ним заодно будем драться, нас всех отпустят.
Лекс смежил веки, но был настороже.
— Вот этот — похож, а тот — ни мутанта. Дерганый какой-то, на Орва с кулаками полез, командовать начал…
Толкнули в бок, Лекс сделал вид, что не понимает, о чем речь. Петру пришлось повторить вопрос.
— Тоже провалил испытание, наверное, — прохрипел Лекс. — У нас же как? Мы много знаем, и выпускать ненадежных к диким… то есть в Пустошь рискованно. А вдруг сбежим и все тайны растреплем? Такое уже случалось. Вот нас и… сюда.