— Вот и умница.
— На сегодня с экспериментами закончено, — в зал вошёл главный техник. От Василия ощутимо попахивало плавленой изоляцией и палёной шерстью. На пол плюхнулась поджаренная тушка крупной крысы. — На секционник, падла, влезла. Натворила, засранка, делов. Придётся менять кабельную воронку шестёрочного кабеля, а может и сам кабель, резерва-то нет, и главный автомат в распредустройстве ноль четыре киловольта. Ну и так, по мелочи.
— Помощь нужна? — спросил Илья Евгеньевич. Ольга обхватила отца за пояс.
— Деньги нужны, в сети поеду, — Лукъяненко пнул попаленную тушку носком ботинка и подозвал своего подчинённого, — Выкини, — техник осторожно, за хвост, поднял крысу и скрылся в коридоре. Василий повернулся к начальству и продолжил, им же прерванный, разговор — Я тут примерно прикинул, ремонт встанет тысяч в десять, может быть, пятнадцать.
— Верочка, — обратился Керимов к бледноватой после просмотра исторической действительности секретарше коммерческого директора, — Выпиши Василию расходник на двадцать тысяч. Хватит?
— Хватит, — кивнул главный техник. — Машину взять можно?
— Бери «хозяйку», когда восстановишь?
— К вечеру, — ответил Василий и вышел из операционного зала.
— Поехали, дочуня, домой. Да, постой, солнышко, — Илья Евгеньевич остановился рядом с Алексеем. — Вот, что, Лёш, мне пришло в голову. Максимушким оговорился, что вы внутренний контур квантовали с небольшим опозданием по временному потоку, — Ремезов кивнул, — Посчитайте с Сашком вариант работы от обратного. То есть прокол задом наперёд, как мне кажется, такой расчёт будет актуальным для простых пространственных порталов в пределах нашей старушки-Земли. Визуальное «окно» открыть легче, а потом, как по маяку, пробиваем подпространственный переход. Петрович?
— Туточки я, — откликнулся Мазуренко.
— Я домой, ты за старшего, пусть ребята наводят марафет. Контрольной проверкой установки займёмся завтра. Иди ко мне… — Керимов подхватил Ольгу на руки и пошёл следом за Василием.
Сотрудники института, молча, провожали могучую фигуру директора института, тёмным трафаретом закрывающую свет от окна, расположенного в конце длинного коридора. Людей не покидало ощущение, что пепел выгорающей души Керимова накрыл их всех. Олег Чуйко невидяще уставился в чёрную плоскость главного экрана, не он один заметил произошедшую с шефом перемену — его виски, ещё два часа назад чуть тронутые сединой, побелели полностью…
…Россия. Н-ск. Два дня спустя…
— Илья Евгеньевич. Илья Евгеньевич!
— А? Что? — очнулся от воспоминаний Керимов и посмотрел на Богородцева. — Извините, задумался.