Приступ голода, наконец, ослабел.
Костя ссутулился и, поставив локти на колени, обхватил виски ладонями. Начал напряженно строить в уме разговор со следователем.
Он потерял ощущение времени. Но, судя по тому, что показывал смартфон, прошло два часа. Двери звякнули, в камеру заглянул новый детина в форме цвета хаки, тоже бритый под ежика, с пустыми глазками, со шрамом на подбородке.
- Пошли, - махнул он стволом автомата. Голос у него оказался низкий и грубый.
Опять гулкими шагами прошествовали по сумеречному коридору к кабинету следователя.
Николай Альбертович уже сидел за столом и пялился в ноутбук. Костя опустился на знакомый стул. Дверь заперли. Особист плотоядно улыбнулся.
- Ну что, Константин, я надеюсь, вы поостыли, поразмыслили. У вас было более чем достаточно времени.
- Да, совершенно верно, - приосанился Муконин.
У замерзшей осины в окне вяло качнулись ветки. Или Косте это только почудилось?
- И что же, каково ваше решение?
- А ты как думаешь?
Николай Альбертович спрятал глазки.
- Ну-у... Я не знаю. Я полагаю, вы благоразумный человек.
- Вот именно, - пристально поглядел на него Костя.
Следователь тихо вздохнул. Что-то ёкнуло внутри, но Муконин, будто боясь себя, быстро выпалил:
- Я готов с вами сотрудничать.
- Вот и ладненько, - сразу же обрадовался Николай Альбертович.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Костя вышел из управления КБ в отвратном настроении. Подлые предатели немало попортили крови. Думать о деле с учеными больше не хотелось. Главное, в срочном порядке набить желудок. Впрочем, чувство голода уже притупилось, превратилось в легкую тошноту, тупое нытье.
Муконин прикурил сигарету и втянул дым натощак. Выбрался на улицу и двинулся к ближайшей автобусной остановке. Солнце вдалеке где-то висело , но было зябко. Подойдя к остановке, Костя вспомнил, что хотел найти любую забегаловку, вспомнил, что тут в двух шагах должно быть что-то подходящее, и направился туда.
Прохожие, попадавшиеся навстречу, или вовсе не обращали на него внимания, или бросали равнодушные взгляды. "Бледные лица, - думал Костя. - Господи, какие затюканные лица у нынешнего народа. И ведь скоро, скоро их доконают эти гнусные кэбэшники, эти скотские боны, этот смрадный смог и холодное солнце. И тогда все они пойдут на баррикады... На автострады... Тьфу ты. Кажется, я уже несу бессмысленный бред... А может, не пойдут? Их ведь сплачивают. Или сплачают? И они сплачиваются. Или сплачаются? У нас у всех общее дело, бла-бла-бла, мы должны вернуть Россию...". Он выбросил сигарету, мысли перескочили на другое: "Интересно, как там вчерашняя Маша? Что-то она там поделывает?"