— Как вы встретили День благодарения, Селия? — начал он беседу.
— Ооо! Отлично! Примерно тридцать человек из парка отправились на автобусе в шикарный ресторан. Нам устроили там шведский стол.
— Мистер Крокус тоже ездил с вами?
— Нет, он отказался. Он не может позабыть прошлый День благодарения, когда миссис Тейдж была с нами и читала нам стихотворение. Юна сама его написала.
— Я обещал прислать ему книгу из библиотеки Эвфонии, но не мог этого сделать из-за большого снега. А как пишется его фамилия?
— Я думаю, К-р-о-к-у-с, так же как название цветка.
— Вы уверены, что она начинается с буквы «С», а не с буквы «К»? И как его зовут?
— Джерард. У него есть рубашка с вышитыми на кармане инициалами «ДФК», которую ему подарила миссис Гейдж и которую он носит не снимая.
— Мммм, — промычал Квиллер, ему страсть как не хотелось отказываться от своей гипотезы, основанной на утрате возлюбленного. Мистер Крокус и ВБК были разными людьми. — А вы не спрашивали его, согласен ли он поговорить со мной о миссис Гейдж?
— Спрашивала, но он сказал, что это было бы дурным тоном говорить с представителем СМИ о друге, с которым ты разлучен навсегда. Я сама так не считаю. Мне, наоборот, будет приятно, если вы напишете об Эвфонии хорошую статью, и, если я могу чем-либо помочь вам, сделаю это с охотой.
— Вы мне и так очень помогаете, Селия, но я прошу вас помогать мне и дальше. Я уверен, что раскрыл в «Парке розового заката» такое, что окажется помасштабнее, чем жизнеописание Эвфонии Гейдж.
— Что вы говорите! — возбуждённо воскликнула она. — Это что-нибудь возвышенное?
Квиллер кашлянул, чтобы прочистить горло и обдумать ответ, затем произнес:
— Да нет, это не возвышенное, как вы изволили выразиться. Я уверен, что в вашей среде некоторые люди занимаются делами, которые можно смело назвать непорядочными, если не противозаконными.
Тон её ответа поразил его:
— Вы, репортеры, всегда пытаетесь откопать что-то грязное и причинить тем самым неприятности другим людям! — злобно проговорила она. — Место, в котором я живу, идеально подходит для таких пенсионеров, как я. Не смейте мне больше звонить. Я не хочу с вами разговаривать. Вы сказали мне, что пишете доброжелательную статью о миссис Гейдж! Я больше не желаю иметь с вами никаких дел. — И она бросила трубку.
— Да-а! Как вам это нравится? — обратился Квиллер с вопросом к книгам, стоящим на полках.
— Йааау! — отозвался Коко из сейфа, который часто теперь служил ему убежищем.
— Неужели я коснулся оголенного нерва? Селия ведь также может участвовать в этой нечестной игре — простая веселая старушка, незаметная среди обитателей парка и выявляющая потенциальные жертвы. Теперь она знает, что нам известна игра, которую они ведут… так что же она предпримет?