* * *
Само стихотворение «Сохрани мою речь навсегда…» не посвящалось никому. О.М. мне сказал, что только Ахматова могла бы найти последнее не хватавшее ему слово — речь шла об эпитете «совестный» к дегтю труда. Я рассказала об этом Анне Андреевне — «он о вас думал» (это его буквальные слова) потому-то и потому-то… Тогда Анна Андреевна заявила, что, значит, он к ней обращается, и поставила над стихотворением три «А».
Н. Я. Мандельштам. Третья книга. Стр. 257
* * *
Неожиданная вспышка гнева Ахматовой против семьи Бродского. «Они негодяи! <…> Также неожиданно она «сменила гнев на милость» и так круто! Перед нами сидела другая Ахматова. <…> Войди сейчас в комнату человек — он не поверит, что секунду назад голос этот задыхался и прерывался в запальчивых выкриках.
Л. К. Чуковская. Т. 3. Стр. 157
* * *
Один из признаков истерии — «искусственные состояния». После вспышки гнева — внезапной! — Анна Андреевна умеет столь же внезапно переводить себя на спокойный тон. Точно выключатель какой-то в себе повертывает. (Л. K. Чуковская. Т. 2. Стр. 469.)
* * *
Можно быть сдержанной царскосельской дамой, выдержанной в каждом слове и жесте, можно быть темпераментной и импульсивной особой, с горячностью бросающейся на противников, — невозможно быть величественной императрицей, которая с ЯРОСТЬЮ при мне по телефону отменила и запретила свой вечер, предполагаемый Лит. музеем. Долго кричала на них по телефону, не желала ни одного из предлагаемых ей людей. (Л. К. Чуковская, В. М. Жирмунский. Из переписки (1966–1970). Стр. 446.)
* * *
Про Ольгу Судейкину: У О[льги Судейкиной] была легкая <…> субреточность — вероятно, любившей господствовать Ахматовой эта милая «подчиненность» подруги была самой приятной пищей для поддержания ее слабеющих сил. Как верная Юлия Менгден у низвергнутой Анны Леопольдовны. (О. Гильдебрандт-Арбенина. Девочка, катящая серсо… Стр. 153.)
* * *
Еще один однолюб. Вечером ко мне пришла Тамара Вл. Иванова. Она была в <19>62 в Японии. Ей показывали дом Енекавы: большой портрет Достоевского, которого он переводил. На письменном столе мой портрет. Жена через переводчика сказала, что я его любовь. (Еще один однолюб?! Как знать, может, разлюбил, может, и еще кого любил…) (Записные книжки, Стр. 304.)
* * *
Анна Ахматова слишком часто приводит ДОКАЗАТЕЛЬСТВА: показывает статьи, называет конкретные имена. Это такой прием, которым пользуются в частной жизни не слишком правдивые, склонные к эффектным фразам люди. Вот говорит о себе, о своей поэзии Бродский, Пастернак — разве станут они ссылаться: «Как говорил обо мне такой-то…» и пр.? Нет, они просто говорят о себе то, что хотят сказать. Разве такое уж большое значение для поэта, что о нем сказал даже самый уважаемый академик? Пусть хоть все академики мира от него отвернутся — он обязан отстаивать свою правду. Хотя бы только для себя.