Девчонка была вне себя от радости, глазенки блестели, от уха до уха цвела улыбка, а от бывших слез и следа не осталось.
– И ето мой?! Ето мне, да? – не могла поверить она. – Мне весь его можно, да?
– Да ты на кнопку-то нажимай! – смеялся Семен.
Она ткнула пальчиком в кнопку, и у Овчарова зазвонил его сотовый.
– Аллёу… – важно проговорил Семен в трубку.
– Аё… это ваша дочь говоит… – старательно лепетала в трубку Ксюша. – Мне дайте папу!
Семен отстранил трубку от уха и повернулся к девочке:
– Так вот же я, нате!
И Ксюша прыгнула ему на шею, крепко обвила шею ручонками и стала чмокать его в щеку.
– Ой, какие нежности, смотреть неловко, – мотала головой Софья, пряча улыбку. – А кто-то сегодня обещал бассейн. Хочу заметить, у меня никаких принадлежностей нет, а нырять в офисном наряде… Не приучена я как-то.
– Ничего-о… – довольно урчал Овчаров. – Сейчас заедем к тебе домой, ты соберешься, а мы здесь тебя подождем.
Соня поежилась… Как-то неудобно было говорить, что и дома у нее купального костюма не было.
– Сень, а может быть, в другой раз? Давай сейчас съездим на… выставку рыб, а? А что, я давно хотела!
– Понятно, бассейн отменяется, – легко согласился Овчаров. – Значит… Едем ужинать в ресторан! Ксения, вы готовы?
– Ну да, – ответственно закивала головой Ксюша.
– А я.. – начала было Соня, но Семен ее перебил:
– А вы, сударыня, всегда выглядите великолепно!
– Судаыня! – заливисто засмеялась Ксения. – Ха, мама судаыня!
– А кто ж она у нас? Конечно, сударыня… Барышня еще, – говорил Семен, глядя на дорогу. – Еще можно сказать «любимая, дорогая»…
– Едисвенная… – быстро включилась в игру Ксюша. – Зовотая, юбименькая…
– Любимая я уже говорил.
– Умненькая, – подала голос Соня.
– А ты не подсказывай! – прервал ее Семен. – Еще можно сказать… долгожданная… милая… нежная…
– Все умеет девать… – вспоминала Ксения. – О! Добгая! И квасивая!
– Ну да… Как это я красоту-то упустил… – вздохнул Семен. – Зато у меня еще есть «прекрасная», вот! «Великолепная»!
– Сва-а-а-атенькая… – прищурилась Ксюша. – Такая, как кафетка!
– Да? Точно, чего-то я не подумал, – снова закручинился Овчаров. – А у меня тогда… у меня тогда «необыкновенная»! Единственная, непо…
– Ты говоил едиственную, говоил! – кричала Ксения, прыгая на сиденье.
– Ксюша, сиди же спокойно, – смущенно одернула дочь Соня.
Девчушка притихла, но хватило ее ненадолго.
Всю дорогу они придумывали всякие эпитеты, которыми наделяли Соню, а она сидела и счастливо жмурилась – наверное, за всю жизнь она столько ласковых слов о себе не слышала.
В ресторане и вовсе было чудесно. Ксения зашла в зал будто в сказку! Еще бы – кругом музыка, фонарики светят, и все такое незнакомое, красивое…