Точнее, не сделал.
Только в рот набрал.
Художник, бедолага, еле увернуться успел.
А то, в придачу ко всем бедам, его б еще и кофе оплевали.
А Ларин, выскочив на улицу, ржал так долго и неистово, что скорее всего разбудил всех немногочисленных обитателей бывшей партийной здравницы.
Сашка наверняка обиделся смертельно, но поделать с собой Глеб ничего не мог.
В его жизни бывало немало смешных историй.
Но эта – лучшая.
Бедный Художник…
Глеб отсмеялся и пошел извиняться и отпаивать Сашку коньяком. Извиниться, по идее, следовало сразу и за то, что он почти наверняка станет клятвопреступником.
Не рассказать это своим приятелям он просто не сможет.
Это было бы совершенно необъяснимой жадностью, глупостью и вообще – настоящим преступлением против человечности…
Ну, да ладно.
Зачем добивать парня…
Ему и так херово.
Улицу «откатали» неожиданно быстро.
Горожане, от геройского вида дедов до симпатичных девчушек, оказались людьми словоохотливыми и мыслящими, да и говорящими на удивление связно.
Достаточно было задать пару-тройку наводящих вопросов – и пиши монолог для исходника.
Потом – режь не хочу.
Хоть монтируй, хоть перемонтируй.
Отработали.
Заскочили заодно и в порт, поснимали рыбаков на пирсе.
Экзотика!
Рустам предложил под шумок проехаться и в «Шератон», поснимать там – как-никак символ возрождающейся всесоюзной здравницы, – но Глеб от этого дела решительно отказался.
Во-первых, Князь обещал сначала договориться с шератоновским генеральным (а такие вещи лучше и впрямь согласовывать), ну, а во-вторых, спать хотелось неимоверно.
В конце концов, на курорте мы или не на курорте?
Начальство обещало командировку в лето.
Обещало?
Вот пусть теперь и терпит…
Короче, сейчас наскоро перекусываем где-нибудь в городе, и – по личному плану.
Лично он, Глеб Ларин, собирается ложиться спать.
Сладко так.
С прихрапом и присвистом.
А остальные могут хоть на ушах стоять. Самое главное – к завтрашнему утру быть в форме.
Железно.
Мэр из Москвы вернуться должен.
Перекусить решили в небольшом, но уютном придорожном ресторанчике, по весенне-несезонному времени абсолютно, прямо-таки первозданно пустом.
По крайней мере, кругленький хозяин-армянин встретил их просто как любимых родственников, с распростертыми объятиями.
Быстренько заказали по порции домашнего сыра, солянке и шашлыку и приготовились ждать, потягивая холодное пивко.
Ничего особенного, а ведь приятно, черт его подери…
В ресторанчике тем временем стало немного оживленнее. Заскочили две толстые неопрятные тетки, судя по разговорам – челночницы с только что прибывшего из Турции парома.