— Вопросы были недостаточно личного свойства. Кое-что еще я готова выяснить прямо сейчас. А твои интересы, дорогая, я всегда буду защищать с пеной у рта. Не встречала таких красивых, умных и талантливых женщин. Фестиваль просто грандиозен, заявляю со всей ответственностью творческого человека.
— Зная Диану много лет, — вмешался Кайл, — не ошибусь, если предположу, что она за пять минут выяснила у Макса все: от размера обуви до возраста, когда он начал носить контактные линзы.
Все рассмеялись, а Диана обиженно надулась:
— Про ботинки мы не говорили, а линзы... — она неожиданно пристально посмотрела Максу прямо в глаза, — он их не носит. Из чего следует, что либо он родился с хорошим зрением, либо сделал операцию.
Макс принял виноватый вид.
— Я родился с хорошим зрением.
— Ладно, с этим вопросом разобрались, — строго сказала Диана. — Но есть еще пара вещей, которые я хотела бы знать.
— Я готов ответить на любые вопросы, но с одним условием: на этом интерес к моей персоне будем считать исчерпанным. Договорились?
Диана пропустила мимо ушей последнюю фразу.
— Где ты родился?
Пейдж замерла. Ей хотелось услышать ответ Макса.
— Пенсакола, штат Флорида. А ты?
— Я родилась в Мемфисе, но вопросы здесь задаю я.
— Ничего подобного, пусть и у меня будут права. Я тоже должен знать, с кем дружит моя девушка. Хочешь спросить еще что-нибудь?
— Конечно. Сколько тебе лет?
— Тридцать два. А тебе?
— Не скажет даже под страхом смерти, — засмеялся Кайл.
Но, неожиданно для всех, Диана раздельно произнесла:
— Тридцать три.
Повисла неловкая пауза. Пейдж поняла, что Кайл не знал истинного возраста Дианы, его лицо вытянулось. Диана выглядела гораздо моложе.
— Что, испугался? — спросила Диана у Кайла.
Тот в ответ смущенно хмыкнул и сделал неловкую попытку исправить положение:
— Я... я думал, тебе тридцать один. — Потом, разозлившись на себя, горячо сказал: — Да мне все равно, будь тебе хоть сто тридцать три.
Взгляд Дианы смягчился. Потом она снова принялась за Макса:
— Когда твой день рождения?
— Может, проще показать документы? — Так как Диана выжидающе молчала, Макс покорно ответил: — Седьмое апреля. Я Овен. А ты?
— Я Водолей. Четырнадцатое января.
— Послушай, Диана, тебе удалось за две минуты вытащить из Макса больше, чем мне за месяц знакомства, — обратилась Пейдж к подруге. Она даже испытала маленький укол ревности.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Диана, продолжая внимательно разглядывать Макса и не обращая внимания на слова Пейдж, — после разговора с ним у меня возникло странное чувство. Парень слишком откровенен. Прямо-таки прозрачен.