С каждым последующим отрезком времени преимущество динамовцев становилось очевидным. И нервы испанцев не выдержали. Они начали играть жестко, а порой и жестоко. Минут за шесть-семь до конца первого тайма в разных участках поля на траву «уложили» сразу двоих: Балтачу и Беланова. Доктор Берковский несколько мгновений пребывал в растерянности: к кому раньше мчаться? Выбрал Балтачу. Динамовский врач хорошо знал, что у Сергея было только одно уязвимое место — «ахилл». Так спортсмены называют самое сильное в нашем теле сухожилие. И на 39-й минуте игры сухожилие не выдержало напряжения.
— Перед отъездом команды я говорил Лобановскому, что с Балтачей будет, пожалуй, даже больше проблем, чем с Блохиным,— сказал мне доктор Малюта, наблюдавший за финалом Кубка дома по телевизору, когда я позвонил ему в перерыве между таймами. Так оно и случилось. Теперь, думаю, речь будет идти не просто о воспалении, а о надрыве волокон. Значит, мы теряем игрока очень надолго. Но все равно Сережа достойно, ценой сверхусилий свое дело сделал. Отработал почти весь первый тайм и, считаю, здорово помог команде.
— А как Блохин, доктор? Как думаете, до конца продержится? — спросил я Малюту.
— Думаю, да.
Наш легендарный форвард не только «продержался». В этой игре, как, впрочем, и одиннадцать лет назад в своем первом финале Кубка кубков, Олег был просто великолепен. А за шесть минут до финального свистка он мастерским ударом опередил выбегавшего из ворот голкипера — 2:0! Еще немного спустя Вадим Евтушенко (он на 70-й минуте заменил Заварова) головой технично перебросил мяч через отчаянно бросившегося навстречу вратаря «Атлетико» — 3:0. Блестящая и убедительная победа!
Каковы же были первые ощущения победителей? О чем думали они в те счастливые для команды мгновения?
Александр Заваров:
— Хотя до этого я в финале ни разу не играл, но твердо знал, что он требует полной самоотдачи. Предполагал, что победит тот, кто на поле будет спокойнее и умнее: финал есть финал! Этим все сказано. Ночами не спишь, все думаешь, как игра сложится. И во время матча с «Атлетико», честно признаюсь, думал только об одном: «Как бы победить!»
Перед нами была высокая цель, и мы ее достигли. Мне хочется от всей души сказать спасибо команде — коллективу! — за эту нашу победу.
Бесспорно, это была подлинно коллективная победа, поделенная на всех. И все-таки даже в таком слаженном футбольном ансамбле, каким выглядело в тот вечер киевское «Динамо», Блохин по праву занимал особое место. И не только потому, что это для него — единственного советского футболиста! — был второй миг обладания европейским Кубком. На поле он являл собой пример мужества, воли и мастерства. И, думая в ту майскую ночь о Блохине, я благодарно отдавал в душе дань высокопрофессиональной работе динамовских медиков. Впрочем, не мне одному приходили такие мысли. Их разделяли все, кто знал положение в команде накануне финала. Буквально через неделю после лионской встречи я прочел и выписал такие строки заслуженного мастера спорта Никиты Симоняна: