Первый курс. Мы занимались с восторгом. Поскольку война окончилась сравнительно недавно (шел 1951 год), все мы были еще из той эпохи. И на экзамене зимой играли партизанские этюды: пробирались по лесу, плыли на плоту (на полу лежала ширма). Галя Волчек молча, с отрешенным лицом, сидела в кафе, ей под столом передавали приемник. Мы волновались, чувствовали себя героями «Молодой гвардии».
Я сдала сессию на пятерки, причем всем помогала, подсказывала, писала шпаргалки – мой опыт хорошей учебы в школе очень пригодился. Со мной сдавать экзамены шли обычно три-четыре человека, и я каждому по листу передавала шпаргалки, они просили писать крупно и разборчиво. Сама я шла уже не готовясь – некогда было.
За первое полугодие я прочла весь список обязательной западной литературы. В школе ведь я читала в основном русскую литературу. И только в институте, благодаря профессору МГУ А. Полю, замечательному, необыкновенно талантливому педагогу, познакомилась с Бальзаком, Стендалем, Флобером.
Начались каникулы. Сдав экзамены, я сидела дома, соображая, как бы лучше провести свободное время, и вдруг к нам прибежал какой-то незнакомый человек и сказал, что напротив дома стоит мужчина, ему плохо и он зовет меня. У меня упало сердце, я накинула пальто, побежала. Прислонившись к стене, стоял мой отец. Вместе с прохожими я каким-то чудом привела его домой и уложила в постель, почему-то в свою. Мамы не было. Я вызвала по телефону врача.
Инсульт.
Пять дней он не приходил в сознание. Инсульт, и уже не первый. Он громко дышал, и это было очень страшно. Я чувствовала полную беспомощность. Невропатолог, врач отца, тяжело болел и не ходил на работу. Я только все время думала: почему я не пошла в медицинский? Я могла бы сейчас помочь…
Я чувствовала, что теряю отца. Мать была в полной прострации от горя и ничего не предпринимала. Мы поили его из ложечки – это все, что мы могли сделать. Тогда еще не было лекарств от гипертонии, лечили ее только кровопусканием и пиявками. За день до смерти отца пришла женщина – участковый врач и еще живому человеку выписала справку о смерти. Я обругала ее, протестовала, кричала, но она была абсолютно равнодушна. Я увидела, что по щеке отца бежит слеза – значит, он все слышал…
Я дежурила несколько ночей, отец умер у меня на руках, при этом были еще два его любимых аспиранта, два Николая.
Отец, бывший полярник, заведовал кафедрой в Педагогическом институте имени Крупской. Он был очень талантливым, деликатным человеком. Его очень любили студенты, во время сессии они толпились у нас в квартире, готовясь к экзаменам и пересдавая. У нас была одна комната, студенты теснились в крохотном пространстве между шкафом и печкой. Отец был строг, и с первого раза некоторые не сдавали предмет.