Однако Тесса не Ньюкомб. Она сидела на коленях Тудлса, откинувшись ему на грудь, и слизывала сахарную пудру с кекса — моя нелюбимая выпечка.
— Ноубл с моей мамой собираются открыть пекарню, — поделилась Тесса.
— Правда?— не удержался я, разглядывая его профиль. Вдоль его нижней челюсти легла розовая полоска, поэтому я понял, что он волнуется, хотя виду не подает.
Ноубл пожал плечами, как будто речь шла о каких-то пустяках.
— Может, стоит подумать об этом. Мать Тессы — как, бишь, ее зовут?
— Персефона, — быстро ответил я.
Ноубл бросил на меня гневный взгляд. Я улыбнулся и взялся за пакет с соком.
— Элли принадлежит один из викторианских домов на другой стороне улицы.
Окна моего кабинета выходили как раз на эти дома, так что я хорошо их знал. Конечно, не слишком хорошо, потому что большую часть времени я все-таки работаю, а не пялюсь в окно.
— А какой? Желтый или тот, у которого дыра в крыше затянута брезентом?
— Угадай, — ответил Ноубл.
Я фыркнул. И угадывать нечего.
— Дом отличный, — вставила Тесса.— Только мама меня туда не пускает, говорит, что полы прогнили. — Она взяла из коробки пирожное «медвежий коготь», разломила пополам, отдала половину моему отцу и снова откинулась ему на грудь. Я уже перестал ревновать. Они, кажется, и вправду друг другу нужны.
Ноубл изогнул брови.
— Сила привычки, — заметил он, имея в виду, что дом стоит только благодаря силе привычки.
— Так каков план?
Тудлс улыбнулся:
— Элли сказала, что умеет варить кофе, а Ноубл печет. Так что они собираются открыть кафе-булочную.
Я посмотрел на Ноубла. Розовая полоска стала ярче. Так-так-так. Это уже серьезно. Вчера вечером я видел, как Ноубл обхаживал Десси, очевидно, надеясь затащить ее в постель. Но их с Элли я вообще не видел вместе. Однако если Ноубл всерьез подумывает открыть кафе с женщиной, чьих кулинарных способностей хватит только на то, чтобы варить кофе, значит, на самом деле он думает о женитьбе. Это будет третий или четвертый брак? Или пятый? Ванесса говорила, что ее отец покупает обручальные кольца оптом — и она не шутила.
Через какое-то время Ноубл перестал изображать из себя мистера Хладнокровие и начал рассказывать, на чем они с Элли сговорились. Тудлс и Тесса заскучали и ушли на веранду мастерить воздушного змея. Ноубл рассказал, что когда они ездили за выпечкой, то по пути купили нужные материалы.
— Хоть что со мной делай, а не понимаю я прелести рогаликов, — говорил Ноубл. — Черствые невкусные штуки. Как думаешь, за что янки их любят?
— Понятия не имею, — ответил я и взялся за последнее заварное пирожное со сливочным кремом. Я, как всегда, выдавил крем на высунутый язык и только после этого в два укуса прикончил пустое пирожное. — Ну, рассказывай в подробностях.