- Что случилось с моим барахлом?
- Мы очистили квартиру.
Он пробежался по спальне и ванной и вернулся на кухню.
- Вы не имели права, - завопил он на меня. - Вы не имели право забирать мое барахло.
- Да тут его не очень-то много и было.
- Тут было целое состояние! Ты знаешь, что у меня тут было? Хорошая дрянь. Чистейшая. Черт, ты знаешь, как мне сейчас требуется вмазать?
- Послушайте, как насчет того, чтобы отвезти вас в лечебницу? Там вам помогут.
- Не хочу я в лечебницу. Мне нужна моя заначка.
Дверь открыла жительница квартиры 3А:
- Что происходит?
- Возвращайтесь в квартиру и закройте дверь, - посоветовала я ей. – У нас тут маленькая проблема.
Дверь с шумом захлопнулась, и щелкнул замок.
Парень в плаще снова забегал по квартире.
- Черт, - приговаривал он.- Черт, черт.
В холле появилась еще одна женщина. Она была сгорбленной и хрупкой, как тростинка. Возраст ее приближался годам к ста. Короткие седые космы торчали пучками на голове. На ней были надеты розовая фланелевая ночная рубашка и большие пушистые шлепанцы.
- От всего этого шума я не могу спать, - заявила она. - Живу в этом доме сорок три года и никогда не видела такого беспорядка. У нас тут всегда был хороший район.
Парень в плаще развернулся, наставил пистолет на женщину и выстрелил. Пуля врезалась в стену позади нее.
- Попался, - сказала старушка, вытаскивая никелированный девятимиллиметровый откуда-то из складок ночнушки и целясь двумя руками.
- Нет! – заорала я. – Не стреляйте. Он опутан…
Слишком поздно. Старушка продырявила парня, и звук моего голоса потонул в грохоте взрыва.
* * * * *
Очнулась я, привязанная к каталке. Я находилась в вестибюле здания, и вокруг было полно людей, преимущественно копов. В фокус попало лицо Морелли. Губы его двигались, но не было слышно, что он говорил.
- Что? – заорала я. – Говори громче.
Он помотал головой, замахал руками, и я прочла по его губам: «Несите ее прочь». Парамедики покатили каталку из вестибюля на воздух. Я ощутила, как меня грузят в санитарную машину, ночное небо освещали мигалки.
- Эй, погодите минуту, - воспротивилась я. – Я в порядке. Дайте мне встать. Отвяжите эти ремни.
* * * * *
Был уже разгар утра, когда я освободилась из больницы. Я оделась и мерила шагами палату, когда явился Морелли с документами на выписку.
- Тебе позволили уйти, - сообщил он. – Будь я на их месте, просто перевел бы тебя на другой этаж в психиатрическое отделение.
Как исключительно зрелая личность я показала ему язык. Потом схватила сумку, и мы покинули палату до того, как появилась сестра с обязательной инвалидной коляской.