— Тебе не надо произносить тост. Это момент Дрейка.
Пес озадаченно склонил голову набок, и она рассмеялась:
— Бла-бла-бла! Он не понимает ни слова из того, что я говорю.
— Это так, но он видит, что ты расстроена. Поэтому он от тебя не отходит.
— Он удивительный. Думаю, я никогда не видела собаку с такой развитой интуицией и настолько хорошо выдрессированную. Нана сказала то же самое, а, поверь мне, это много значит.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Это хорошая родословная.
— Ладно, — сказала она. — Теперь твоя очередь разговаривать. Ты знаешь почти все, что можно обо мне знать.
— Что тебя интересует?
Она взяла тарелку, положила в рот еще мороженого и спросила:
— Ты когда-нибудь влюблялся?
Когда он поднял брови, удивившись небрежному тону, которым был задан вопрос, она отмахнулась:
— Даже не думай, что я лезу в твою личную жизнь. После всего, что я тебе рассказала… Сознавайся.
— Однажды, — признался он.
— Недавно?
— Нет. Много лет назад. В университете.
— Какая она была?
Казалось, он ищет подходящее слово.
— Приземленная, — сказал он.
Бет ничего не ответила, но по выражению ее лица стало ясно, что она ждет большего.
— Ладно, — продолжил он. — Она специализировалась на исследовании проблем женщин, предпочитала ортопедические сандалии «Биркеншток» и крестьянские юбки. Она презирала косметику. Она писала статьи для студенческой газеты и поддерживала почти каждую социальную группу, за исключением белых мужчин и богатых. О, еще она была вегетарианкой. Бет внимательно посмотрела на него:
— Почему-то я не могу представить тебя с таким человеком.
— Я тоже не смог. Как и она. Во всяком случае, надолго. Но какое-то время нам с удивительной легкостью удавалось закрывать глаза на явные различия между нами. Что мы и делали.
— И долго это продлилось?
— Немногим больше года.
— Ты хоть раз получал от нее весточку с тех пор?
Он покачал головой:
— Никогда.
— И все?
— За исключением пары увлечений в средней школе, все. Но имей в виду, что последние пять лет не располагали к началу новых отношений.
— Да, вполне понятно.
Зевс встал и уставился на подъездную аллею, его уши подергивались. Он насторожился. Через мгновение Тибо услышал слабый шум мотора, и на расстоянии за ветвями деревьев показался широкий луч рассеянного света, который постепенно начал сужаться. Кто-то ехал по подъездной аллее. Элизабет озадаченно хмурилась, пока седан медленно огибал угол и подъезжал к дому. Хотя фонари с веранды не освещали подъездную аллею, Тибо узнал автомобиль и выпрямился. Это был либо шериф, либо один из его полицейских.