Конечно, если она займется с ним сексом, это даст ей материал для прокручивания в голове еще на множество долгих, одиноких вечеров, предстоявших ей.
— Если вы еще раз упомянете свой аттестат, я ухожу, — сказала она только потому, что напоминание о том, что она — его учительница, было крайне несексуальным, но прозвучало это так, словно ей трудно говорить.
— Договорились. — Он чокнулся с ней своим стаканом. — Так вы заметили, что я пялился на вас в классе?
— Ладно, давайте просто избегать школы в качестве темы для разговора вообще.
Он кивнул:
— Нет проблем.
Он отхлебнул пива. Она наблюдала, как двигается его лицо, пока он посасывает его из бутылки. Его щеки втянулись, подчеркивая и без того выступающие скулы. У него была совершенная — линия челюсти. Сколько раз в жизни вы смотри-те на человека и при этом можете сказать, что у него совершенная линия челюсти?
— Вы пьяны? — спросила она.
— Вообще-то нет. А вы?
— Очень.
— Хорошо. — Он ухмыльнулся, заправив ей за ухо непослушный, выгоревший на солнце локон. — Так вы когда-нибудь думали обо мне?
— Я не могу на это ответить.
Она могла — но не будет.
Он улыбнулся ей:
— Я однажды смотрел, как вы садитесь в свою машину: вы высоко задрали юбку, чтобы не прищемить ее дверцей, и я думал о вас весь остаток дня.
Зейди попыталась представить себе эту сцену. Как она задирает юбку, вероятно, заказанную по каталогу «Бостон пропер», садясь в «камри». А Тревор наблюдает за ней через парковку, с площадки, где выделывал свои трюки на скейтборде. Она заводит машину, которая вскоре глохнет, потом снова заводится, и едет домой, мастурбируя по дороге при мысли о нем.
Он наклонился и прошептал ей на ухо, трогая губами ее шею:
— Хотите знать, о чем я думал?
Да, она хотела это знать. Но не могла заставить себя произнести эти слова. Она была слишком занята тем, чтобы не впасть в чудовищную сентиментальность от прикосновения его губ к ее коже. Потом она кое-что вспомнила.
— Вы назвали меня старой.
Он перестал трогать губами ее шею.
— Когда?
— Вы сказали, что вам всегда нужны возбужденные девчонки во время выступления, даже если они старые.
— Вы не старая, — сказал он, играя ее волосами.
— Я подумала, что я старая, когда вы сказали это.
— Ну, вы старше тех поклонниц-подростков, что приходят на наши выступления. Но мне эти девушки не нравятся.
— Почему?
— Вы их видели?
— Они выкрикивали ваше имя.
— Вот именно.
Он снова улыбнулся ей.
— Я хочу выкрикивать ваше имя.
О, он так нежен! Он взял ее за руку:
— Давайте потанцуем.
И он умен. Она сознавала, что он понимал, что чем больше они разговаривают, тем больше она возбуждается. Лучше ограничиться соприкосновением взглядов и тел.