— Ночью я предпочитаю работать, — отрезала Ариэль. Она знала: если дать Софии волю, она будет болтать целый день. — Кстати, о работе: вчера принялась за работу над твоим заказом. Не желаешь взглянуть, что получилось?
— Спрашиваешь! Конечно же, я хочу посмотреть, что моя сестра собирается повесить в гостиной. Нет, подумать только — ей захотелось, чтобы над обеденным столом висело изображение обнаженного мужчины. Кошмар! От этого зрелища я могу ненароком подавиться равиоли. Но что поделать, Марии скоро исполнится сорок лет, и я знаю, что после посещения Национальной художественной галереи она мечтает именно о таком подарке.
София возмущенно надувала щеки и фыркала, но Ариэль прекрасно знала — Мария, богатая итальянка, является знатоком и ценителем мужской красоты. Софии не терпелось увидеть картину, и она даже оговорилась, что, если ей очень понравится, возможно, она закажет похожую и себе.
— Я сделала только набросок, но ты уловишь основную задумку, — волнуясь, пояснила Ариэль и жестом пригласила Софию в мастерскую. Раньше Ариэль никогда не показывала незаконченную работу, но здесь случай был особый. Девушка остро нуждалась в деньгах, поэтому боялась рисковать. А вдруг заказчице что-то не понравится? — Вот там, — указала Ариэль на стоявший неподалеку мольберт.
София еще не успела толком все рассмотреть, как тут же воскликнула:
— Мама мия! Кто это?
— Подарок, который вы преподнесете своей сестре.
— Я не спрашиваю, что это. Я спрашиваю, кто это?
Ариэль рассмеялась, увидев, как хищно вспыхнули глаза Софии, будто она только что нашла себе новую жертву.
— Натурщика зовут Купер, и это все, что мне известно о нем, — ответила Ариэль, но она знала о Купере намного больше: например, как напрягаются его мышцы при любом движении или какой у него низкий, волнующий голос, заставляющий ее забыть обо всем на свете. Вот только такие подробности вряд ли интересуют Софию.
— Потрясающе! Этот Купер — редкий красавчик, ты со мной согласна? — спросила София, хитро взглянув на Ариэль.
— Да. То есть нет. Ой! Ты поняла, что я хотела сказать, — смутилась Ариэль, и по ее лицу разлился стыдливый румянец. Она не желала признаваться даже самой себе, что Купер восхитителен. Для нее он должен оставаться натурщиком, и ничем большим.
— Есть еще какие-нибудь эскизы?
— Нет, это все. Но сегодня вечером мы договорились встретиться с Купером и продолжить работу.
— Понятно, — коротко отозвалась София. Она вдруг обняла Ариэль и заговорила с ней как с ребенком: — Моя сладкая девочка, почему ты упрямишься и не хочешь взять у меня деньги? Неужели тебе приятнее рисовать голых мужиков?