«И весь этот континент выглядит так же», — подумал Рохан. Он помнил это хорошо. Видел с высоты оспины кратеров и единственное движение, которое существовало на планете, — неустанное, медленное движение облаков, тащивших свои тени через нескончаемую лавину барханов.
— Активность? — спросил Рохан, не оборачиваясь.
— Ноль, ноль-два, — ответил Джордан и поднялся с колен. Его лицо раскраснелось, глаза блестели. Маска делала голос невнятным.
«Это значит — меньше, чем ничего, — подумал Рохан. — Впрочем, они не могли погибнуть от такой грубой неосторожности, автоматические индикаторы подняли бы тревогу, даже если бы никто не позаботился о контрольном стереотипе».
— Атмосфера?
— Азота семьдесят восемь процентов, аргона два, двуокиси углерода ноль, метана четыре, остальное кислород.
— Шестнадцать процентов кислорода?! Это точно?
— Точно.
— Радиоактивность воздуха?
— Практически ноль.
Странно! Столько кислорода! Рохан подошел к роботу, который тотчас же поднес к его глазам кассету с индикаторами. «Может, пробовали обойтись без кислородных приборов?» — подумал он, прекрасно понимая, что это невозможно. Правда, время от времени случалось, что какой-нибудь космонавт, больше других тосковавший по дому, вопреки приказам, снимал маску — окружающий воздух казался таким чистым, таким свежим — и отравлялся. Но такое могло случиться с одним, максимум с двумя…
— Закончили?
— Да.
— Возвращайтесь.
— А вы?
— Я еще останусь. Возвращайтесь, — повторил он нетерпеливо.
Ему хотелось побыть одному. Бланк закинул за плечи связанные за ручки контейнеры. Джордан подал роботу зонд, и они пошли, тяжело увязая в песке; арктан шлепал за ними, так похожий сзади на человека в маскарадном костюме.
Рохан подошел к крайнему бархану. Вблизи он увидел выступающий из песка раструб эмиттера, одного из создававших защитное силовое поле. Не столько для того, чтобы проверить существование поля, сколько из какого-то детского каприза он зачерпнул горсть песку и бросил ее вверх. Песок полетел струйкой и, как бы наткнувшись на невидимое наклонное стекло, вертикально осыпался на землю.
У него просто руки чесались снять маску. Он хорошо знал это чувство. Выплюнуть пластмассовый мундштук, сорвать зажимы, наполнить грудь воздухом, затянуться им до самого дна легких…
«Расклеился я», — подумал Рохан и медленно вернулся к кораблю. Пустая клеть подъемника ждала его, платформа мягко погрузилась в бархан, а ветер успел за несколько минут покрыть металл тоненьким слоем песка.
В главном коридоре пятого отсека он взглянул на стенной информатор. Командир был в звездной каюте. Рохан поднялся наверх.