Джоди Симмонс хмуро глянул на Хосе, но затем его лицо вдруг расплылось в улыбке и он сказал, что ладно уж, Хосе, кто же, мол, не ошибается. Уплати стоимость пирогов, и точка. Ты, Хосе, сказал он, хороший, добросовестный рабочий, и не беда, коли разок дал промашку. Он сказал, побольше бы мне таких работников, как ты, Хосе, а теперь забудь про эту историю и работай дальше.
Хосе совсем растерялся, он дрожал и бессмысленно мотал головой, словно никак не мог поверить, что на него обрушилась очередная беда. Потом повернулся и обвел глазами ребят, затаивших дыхание. Он посмотрел на Пинки Карсона, как смотрит собака на обманувшего ее хозяина. Затем направился к ближайшему проходу и опять взялся за работу.
Через минуту к нему подошел Пинки Карсон. Видишь ли, Хосе, сказал он, идея моя сама по себе правильная, но мы ее не так провернули — надо было сделать все помасштабнее. Ради той твоей работы надо действовать посмелей. Сегодняшняя партия пирогов уже прошла, но не падай духом, Хосе, их пекут каждую ночь, и завтра мы дадим тебе поддон побольше, пирогов на сто восемьдесят. Ты выйдешь с ним на то же место, опрокинешь все это хозяйство на пол, и получится скандальчик — дай бог, лучше не надо. И тут уж не сомневайся, Хосе, — Джоди Симмонс уволит тебя как пить дать.
Хосе посмотрел на Пинки Карсона и сказал — все это, конечно, очень бесчестно, но сил моих уж больше нет, и завтра, когда пойдут пироги, мне придется это сделать. Затем неверными шагами он снова отправился работать.
На следующий день почти никто из ребят не мог уснуть, всем не терпелось увидеть, как Хосе опрокинет огромный поддон. Они пришли в пекарню загодя, до начала смены. Джоди Симмонс появлялся здесь обычно в десять вечера. Все думали — а вдруг и хозяин придет чуть пораньше, всем хотелось увидеть, какое у него будет лицо, когда перед его конторкой шмякнутся оземь целых сто восемьдесят пирогов. Но в конторке не было ни души. Только на письменном столе лежала большая, продолговатая коробка, видимо, с цветами. Ребята внимательно посмотрели на нее и пошли наверх переодеваться. Вскоре показался Хосе. Началась длинная, томительная смена.
Около десяти явился Джоди Симмонс. Ребята не спускали с него глаз — коробка на его столе всех заинтриговала. Войдя в конторку, Джоди, в свою очередь, уставился на картонку так, словно это была мина замедленного действия. Человек весьма твердого характера, он с большой подозрительностью относился к любым отклонениям от заведенного порядка. Наконец, отбросив опасения, он осторожно открыл картонку. На стол выпали десятка два роскошных роз «американская красотка». Джоди осторожно переворошил их — вероятно, искал записку, но ничего не нашел. Немного спустя в конторку зашел за накладными Руди и спросил, откуда, мол, у тебя цветы, Джоди. Тот глянул на них и сказал, что, видимо, кто-то решил его разыграть. Но он не сердится, розы первый сорт, и их можно преподнести жене. Он велел Руди сходить за банкой с водой, чтобы цветы не завяли. В течение всей ночи, когда бы ребята ни заглядывали в окно конторки Джоди, они видели его маленькую лысую голову как бы окаймленную венком из роз.