— А… — Лот открыл рот, чтобы спросить, что тот делает, но опоздал: Аль-ми исчез в ночном мраке. — Он что, решил прогуляться на сон грядущий? — он спрашивал скорее самого себя, чем кого-то из сидевших рядом с ним у пламени костра. Но те, услышав вопрос, все равно фыркнули в ответ:
— Как будто за день не нагулялся! — качнул головой Рик.
— Может, ему не понравилась твоя похлебка, вот и пошел по ветру, — хмыкнул Лиин.
— Упрямый дурак, — процедил Аль-си сквозь с силой стиснутые зубы, которые, как он ни старался, все равно время от времени принимались отбивать дрожь: на ледяном ветру метели он промерз до самой души и ни ярко пылавший огонь, ни горячая, как лава, похлебка не помогали ему согреться.
— Это из-за того, что ты утром отругал его за то, что он уснул на дозоре? — начав понимать случившееся, спросил Лиин. — Действительно — упрямый дурак. И сам насмерть замерзнет, и нас за собой потащит — без проводника нам отсюда не выбраться.
— Ерунда! — поспешил возразить ему Лот. — Мы в горах всего день!
— Порой и часа достаточно, чтобы заблудиться, — хмуро глянул на него сын воина.
— Я месяц жил в горах, — не унимался тот. — И забредал намного глубже в них, чем мы сейчас. И ничего, выбрался.
— Тебе повезло, — спокойно пожал плечами Рик.
— Да и настолько ли глубоко ты заходил в горы, как тебе кажется, — вторил ему Лиин. — Небось, крутился в ближайших лесах.
— Нет!
— Прекратите этот нелепый спор! — недовольно поморщился Аль-си. — Как время сна, так вы вечно затеваете какую-то бучу! Давайте-ка все на боковую!
Его спутники согласно закивали. Рик встал первым, следом нехотя отходя от костра, двинулся Лиин. Лишь Лот продолжал сидеть на месте, напряженно вглядываясь в проступавший в жерле выхода из пещеры полный ветреный суеты и мельтешения едва различимых белых точек — снежинок мрак ночи.
— Надо его вернуть, — пробормотал он. — Действительно ведь замерзнет. Вон как метель разыгралась.
— Ничего с ним не станется, — махнул рукой Аль-си.
— Это ты из-за того так говоришь, что он позволил тебе уйти по пути, ведущем в тупик? — зло глядя на царевича, бросил ему в лицо бродяга.
Тот скривил в усмешке губы:
— Я похож на самоубийцу? Лиин прав: без Аль-ми нам не выбраться из лап этих гор. Даже назад вернуться не сможем, не то что пройти через них. Уж не знаю, почему, но здешние духи покровительствуют ему, когда других губят.
— Я уже говорил: я сам…
— Я да я, — царевич недовольно качнул головой. — А тебе не приходило в голову спросить себя: а где люди? Где все те, кто ушел в горы? Их было так много, что они должны были заполнить собой все вокруг, превращая склоны гор в город, более многолюдный, чем тот, каким была столица в лучшие свои времена?