– Ронни? – нежно позвала Роуз, чтобы привлечь к себе внимание высокой женщины.
– Я должна идти, Мария. Позвони мне на автомобильный телефон, если возникнут какие-нибудь проблемы. – Она повесила трубку и села на край кровати. – Ну, думаю, все готово. Осталось только дождаться приезда скорой.
– Я не знаю, как отблагодарить тебя, – прошептала Роуз, ее голос задрожал от переполнявших ее эмоций.
– Тсс… Тебе не нужно об этом беспокоиться.
– Но никто никогда… Я хочу сказать, что это так много… – На ее глаза навернулись слезы.
– Эй, нет проблем, помнишь? Я обещала, что буду заботиться о тебе. – Ронни протянула руку и смахнула со щеки Роуз катившуюся слезу. – Эй, это того не стоит. Табита очень скучает по тебе, к тому же, это отличный способ переключить ее внимание с меня на тебя, возможно, тогда я смогу поработать. – В ответ она получила улыбку. – Я очень долго жила одна и рада, что, наконец-то, у меня появилась компания.
Как бы сильно Ронни не хотела поехать вместе с Роуз в машине скорой помощи, но оставлять Jeep на улице ночью в Олбани было небезопасно. Она не видела Porsche со дня аварии, хотя заметила, что Ханс уже приступил к ремонту. Остаться без машины в такую погоду, Ронни не могла себе позволить, хотя у нее был еще Мустанг 1967 года, но он никогда не ездил по заснеженным дорогам Олбани, поэтому толку от него было никакого. Пришлось Роуз ехать одной в машине скорой помощи, а ей следовать за ней на своем Jeep.
Дорога от Олбани до Лоудонвилль, где жила Ронни, обычно занимала около пятнадцати минут. Темноволосая женщина дала водителю скорой помощи указание, чтобы он не гнал, как на вызов, когда решался вопрос жизни или смерти, а ехал медленно, пусть, даже если тогда они будут добираться до ее дома в два раза дольше. Лоудонвилль – город богачей и старинных особняков, большинство из которых были построены в шестнадцатом и семнадцатом веках. Его часто считали богатым пригородом Олбани, забывая о его отдельном юридическом статусе. Лоудонвилль был чем-то схож со столицей штата, поскольку оба города находились в его пределах. Однако жители престижного городка всякий раз давали понять, что они отличаются от жителей Олбани: и своим видом и образом жизни.
Возвращение домой для Ронни стало настоящим кошмаром. Дороги были как раз под стать началу декабря – слякоть и лед сделали ее ухабистой, но помимо этого, она была вся в выбоинах. Скорая помощь, наезжая на них, всякий раз подпрыгивала. Зная, что каждый такой удар означал боль для Роуз, Вероника, не переставая, чертыхалась, видя, как скорая подпрыгивает на особо крупных выбоинах. На одной такой выбоине бело-зеленую машину скорой помощи мотнуло в сторону, что она поехала, трясясь по неровной дороге, это чуть не стоило Ронни нервного срыва, прежде чем они, наконец, не выбрались на ровные улицы ее родного города и не свернули на аллею, ведущую к дому Картрайт.