Бет всегда была противницей того, чтобы привлекать к себе внимание или поднимать шум — и тем самым выставить себя в невыгодном свете — и, насколько мне известно, подобное странное предубеждение характерно почти для всех респектабельных людей. Мысль о том, чтобы вот так запросто взять да и пальнуть из ружья в собственной гостиной, представлялась ей просто нелепой. И она ждала, желая убедиться в том, что это действительно необходимо, а потом было уже слишком поздно.
В этот момент я, разумеется, не мог не вспомнить и о тех женщинах, которые, имея в своем распоряжении ружье и достаточно количество патронов, могли бы оберегать мой сон от целой армии таких вот Мартелей и Джои, но это было не честно по отношению к Бет. Ведь у неё не было ничего общего с Марией, Тиной и любой другой из тех девушек, с кем меня свела война — все они были настоящими воительницами, хищницами в человечьем обличье. Она же была просто Элизабет Логан, в прежнем замужестве Бет Хелм, любящая жена и заботливая мать.
— Я… я не смогла, — проговорила она упавшим голосом.
— Да, конечно.
Беззвучно открывая рот, она одними губами сказала: «Питер».
Тем временем в кресле у неё за спиной нетерпеливо заерзал Мартель.
— Поднимите и несите сюда! — скомандовал он.
Бет не была до конца уверена в том, что я её понял. Она принялась подавать отчаянные знаки взглядом, видимо, намекая на то, что кто-то или что-то находилось на улице, и, нагибаясь за ножом, снова беззвучно произнесла то же имя. Затем она вернулась обратно и передала его Матрелю. Он оглядел трофей и даже как будто удивился его небольшим размером, но вслух ничего не сказал, а просто сунул маленький ножик в свой карма.
— Вставай, — приказал он мне. Я встал с дивана и сунул ноги в ботинки. — Вот так, — одобрил Мартель. — А теперь мы позаботимся о телефоне, чтобы Джои смог бы наконец успокоиться. Снимите трубку, герцогиня. Если спросят, почему вы так долго не отвечали, скажете, что вас просто не было дома. Вы только что вошли — вы оба — и услышали, что звонит телефон. Выясните, кто это и что им надо. Одно неверное слово, и вы об этом очень пожалеете. Все ясно? Действуйте.
Мысленно я твердил себе, что ещё слишком рано, ещё не время. Он все ещё продолжал приглядываться ко мне и, разумеется, был готов к любым неожиданностям с моей стороны. Тем более, что торопиться было некуда. Если бы он задался целью убить нас, то уже давно бы это сделал, тем более, что возможностей для этого у него было больше, чем достаточно. Видимо, для чего-то мы ему все-таки были нужны живыми, так что не стоило рисковать и пытаться действовать немедленно, тем более, что наши шансы на успех были так ничтожны.