— Включи свет.
— Здесь нет света, — произнесла Мия нежно, — только свет из бухты. Обычно я здесь не ночую, только если заработаюсь допоздна. Тогда звоню отцу и предупреждаю, что остаюсь здесь.
Он смотрел на нее, разум взывал к его лучшим чувствам, а большая белая кровать так и притягивала к себе.
— Прости, — она виновато пожала плечами. — Здесь везде беспорядок. Не надо мне было приводить тебя сюда. Сюда никто никогда не поднимался. Не знаю, о чем я только думала… — В ее голосе он услышал растерянность, и опьяняющая эйфория, вызванная желанием, растаяла на глазах. — Ты думаешь, я какая — то… — Она запнулась. — Как я говорила, сюда наверх никогда никто не приходил.
— Никто?
Она покачала головой. Лунный свет серебром разлился по ее светлым волосам.
— Никто. — Во рту у нее пересохло. — Тогда, в ресторане, если я была слишком резкой…
— Все нормально, — произнес он. — Ты прекрасна. — Он никогда раньше не говорил этого женщине. Обычно Итан сам получал комплименты такого рода, но с этой девушкой откровенность давалась ему особенно легко. — Скажи мне, Мия, чего ты хочешь?
Ее веки на миг опустились, взгляд был прикован к нему. Лунный свет играл, мерцая, на ее серьгах. Мия с трудом сглотнула.
— Я хочу, чтобы ты любил меня.
Она посмотрела на Итана и нервно засмеялась, как будто не могла поверить в то, что только что произнесла.
— Продолжай, — произнес он хрипло, его дыхание участилось.
— Я хочу, чтобы ты показал мне, как это делать…
— Ты никогда раньше не занималась любовью?
Она кивнула, щеки залил румянец. Итан почувствовал ее смущение. Он хотел избавить Мию от этого, хотел уложить ее на эту огромную постель и исполнить ее желание, больше не задавая вопросов. Но…
— А как же Ричард?
— Итан, мы только друзья, и все.
И он поверил.
— Мы с Ричардом просто хорошие друзья, не больше… — Мия слегка пожала плечами. Ее груди соблазнительно приподнялись, и соски проступили сквозь тонкую ткань платья. Итан обуздал желание пересечь комнату и заставить ее замолчать, закрыв ее рот крепким поцелуем. Ведь он сам задал вопрос, и теперь все, что ему оставалось делать, — это слушать ответ. — Итан, я от тебя ничего не требую. Через несколько месяцев я уезжаю учиться. Ты, когда найдешь Ричарда, вернешься в Сидней. Я знаю, что мы из разных миров…
Она так и не закончила. В одно мгновение он оказался рядом с ней, его губы захватили ее коралловые уста, самые сладостные из всех, что когда-либо касались его губ, и остатки благоразумия потонули в волнах вожделения. Держа трепещущее тело, он целовал Мию с такой жгучей страстью, на которую он и представить себе не мог, что был способен. Одной рукой Итан распустил ее волосы, и они заструились вниз серебряным потоком. Другой рукой он расстегнул молнию на платье и помог прохладной ткани соскользнуть с ее плеч. Сила возбуждения перешла разумные границы и причиняла Итану уже физическую боль. Мия стояла перед ним почти обнаженная. Жемчужины ее небольших округлых грудей, нежных и упругих, светились перламутром на загорелом теле. Итан опустил ее шелковые трусики, обнажив вожделенную плоть. От предвкушения он готов был взорваться.