Итан почувствовал, как зашевелился ребенок. Ребенок его брата был причиной того, что они встретились, но именно он мешал им быть вместе.
Ребенок его брата развивался внутри женщины, которую он любил. Его брат был с ней, любил ее, преклонялся перед ней…
— Для нас двоих уже слишком поздно, Мия.
— Может, нет? — прошептала Мия. — Итан…
— Слишком поздно, — перебил он. — Это ребенок Ричарда, и я знаю… — Он с горечью закрыл глаза, прежде чем продолжить: — Я никогда не смогу забыть об этом.
— То, что это ребенок Ричарда, или то, что Ричард и я?.. — Мия умолкла. Она поняла, что направила разговор в опасное русло.
— Имеет ли это значение? — Он покачал головой, задержав взгляд на ней чуть дольше. — Я просто не могу…
Несмотря на горячий душ, ей было холодно без него. Отвернувшись, Мия тщетно попыталась не смотреть, как он снимает промокшую одежду и обматывает полотенце вокруг своего божественного тела. Дверь за ним наконец закрылась, и Мия осталась одна. Дрожа, стояла она под струящейся водой, зная, что эта пытка не закончится никогда, что через некоторое время увидит его снова.
И Мия задала себе вопрос: как ей быть с этим?
Как она сможет смотреть ему в глаза и не открыть тайну, которую теперь знает только она одна?
Когда Мия нерешительно вышла во внутренний дворик, она сразу увидела Итана. На нем были темно синие джинсы и черный свитер. Его волосы, еще немного влажные, спадали на лоб. На Мии были трусы боксеры и огромная футболка — вещи Итана, которые он предусмотрительно оставил для нее на кровати.
— Спасибо за это. — Она подергала белую ткань футболки. — По-моему, живот еще немного раздался по сравнению со вчерашним днем. Не хотела бы я снова лезть в то черное платье.
Последовала длинная пауза. Итан наполнил соком два высоких бокала, пододвинул к ней блюдо со сладостями.
— Нет, спасибо… — начала было Мия, но потом, вспомнив вчерашний разговор, нехотя взяла шоколадный круассан и откусила кусочек сладкого теста с горьковатым шоколадом внутри.
— Вкусно? — спросил Итан.
— Очень. Ты обязательно должен сказать мне, где ты их купил, чтобы я смогла взять пакетик таких же, когда поеду домой.
Итан на секунду прищурился, но промолчал. Лишь сделав большой глоток, заговорил:
— Мия, мы можем поговорить? Я имею в виду, можем мы попытаться поговорить без ссор?
— Я сомневаюсь. — Она невесело усмехнулась, провела пальцем по ободку бокала, закрыла глаза и кивнула. — Но можем попытаться.
— Я понимаю, как это произошло. — Он тяжело вздохнул. — Я помню этот разговор. Мой отец был в бешенстве той ночью, когда вернулся Ричард, чуть ли с ума не сходил. Он намеревался добраться до самой сути, а это значило, что у Ричарда не было ни единого шанса выстоять. Вот почему Ричарду пришлось лгать.