— А вот такого ни у кого из вас нет, зуб даю! — заявил брыластый, вытащив кинжал с коричневой костяной рукояткой. — Эта ручка сделана из ядовитых зубов африканской змеи. Она единственная на свете!
— Тогда что это, интересно? — спросил толстяк, вытащив кинжал с такой же рукояткой.
— Мой — настоящий! — рявкнул брыластый. — Я выложил за него двести дукатов!
— Выходит, тебя надули, — ухмыльнулся толстяк.
Брыластый приставил кинжал к лицу толстяка. Остальные дегустаторы поспешно схватили свои камни и спрятали их.
— Ни один из этих амулетов не может сравниться с косточкой единорога, правда, Уго? — спросил щеголь, встав между брыластым и толстяком.
— У тебя есть кость единорога? — спросил брыластый.
Они повернулись ко мне, забыв о ссоре.
— Была, — сказал я. — Но сейчас больше нет.
— Чем же ты пользуешься в таком случае?
— Да, покажи нам! — заорал пьянчужка.
— Если ты что-то утаиваешь… — Толстяк пихнул меня в грудь.
— Я ничего не утаиваю.
— Тогда открой свой кожаный мешочек! — потребовал брыластый.
Я услышал, как за моей спиной захлопнулась дверь. Не успел я вытащить кинжал, как меня схватили сзади и бросили на пол. Толстяк уселся мне на грудь. Брыластый сорвал с пояса мешочек, развязал его и перевернул, чтобы содержимое высыпалось наружу. Но не тут-то было. Мешочек оказался пуст.
За неделю до этих событий, когда мы подъезжали к Кремоне, дождь лил без перерыва три дня и три ночи. Карсты увязли в грязи, а дочка одной из служанок орала так громко, что рыцари были готовы ее убить. Я дал ребенку свои амулеты поиграть и развлекал ее историями об отравлениях, повешениях и других трагедиях, которые действуют на крикунов как успокоительное. Она слушала меня молча, пряча лицо в волосах, как это делала Миранда в ее возрасте, но когда я начал рассказывать очередную байку, внезапно схватила мои амулеты и швырнула их во тьму.
Хотя я давно утратил в них веру, мне вовсе не хотелось терять талисманы, поэтому я выскочил из кареты под ливень и начал искать их. Однако к тому времени там проехало уже больше десятка лошадей, так что я не смог отличить свои амулеты от простых камешков под ногами. Поскольку они ничего не значили для меня, я не рассердился и забыл о них — вплоть до того дня, как брыластый перевернул мой кожаный мешочек вверх дном.
— Где они? — недоуменно спросил брыластый.
— Я ими не пользуюсь, — ответил я, столкнув толстяка с груди.
— Ты не пользуешься талисманами? — переспросил брыластый.
Я стряхнул грязь со своего нового красного бархатного камзола.
Все уставились на меня, ожидая объяснений.