— Ты делаешь мне больно… — неистово шептала Таниэль, уткнувшись в Адского герцога, — еще… сильнее…
Иногда герцог Эвин радовался, что встречаются они изредка. Даже адских сил порой с трудом хватало.
Вот и сейчас, раскинув в изнеможении крылья, он лежал и бездумно смотрел в нависающий свод подземелья. Дриада растянулась на демоне сверху.
— Какие новости в ваших преисподниях? — лениво спросила она
— Бетрезена чуть удар не хватил, — похвастался самым свежим герцог Эвин. — Мало того что Утер снюхался с Астаротом и отколол часть народу, так вдобавок какой-то юнец спер у Бетрезена Тиамат, прикованную к трону. Символ Легионов, так сказать, и олицетворение. Бетрезен поклялся, что вся преисподняя костьми ляжет, а похитителя приволокут к нему на расправу. А всех, кто ему помогает, велел убивать на месте. В общем, открыл он охоту на воришку. До сих пор хромает. А Муммульф опять за решеткой парится. Подрался на совете.
— А у меня сестрица младшая сбежала, — поделилась своими семейными делами дриада. — В моем платье, мерзавка маленькая. Глупая еще совсем, хочет большой стать. Теперь она великая путешественница.
Адский герцог слушал ее и задумчиво рисовал остро заточенным когтем на обнаженной спине дриады затейливые узоры, спирали и цветочки.
— Ну, все-таки почему я тебе нравлюсь? — спросил он. — Я же могу убить тебя в любой момент.
Коготь усилил давление, прорезал кожу, узоры набухли кровью.
Дриада мечтательно и нежно улыбалась.
— Я тебя тоже могу… — пропела она, подземелье осветилось желто-зелеными молниями. — И ты даже не почувствуешь…
Через мгновение раны на ее спине затянулись, кровавые цветы исчезли.
— Но я могу же быть другим! — не унимался Адский герцог. — Таким, каким ты хочешь.
Он бережно снял с себя дриаду, посадил на пол.
Встал, подбоченился и начал принимать разные облики. Прекрасный эльф, гордый имперский рыцарь.
— А я хочу тебя такого, какой ты сейчас, — промурлыкала дриада. — Ты меня именно в этом облике возбуждаешь.
— Я знаю, что тебе понравится! — не сдавался Адский герцог. — Зуб даю!
В темном подземелье возник сияющий воин света. Блестели доспех, наручи, поножи; наплечники, казалось, рассыпали стрелы невыносимо ярких лучей. Это была могучая, без страха и упрека, красота небесного защитника столицы Империи.
Дриада презрительно сморщилась.
— Ну почему? — обиделся Адский герцог. — Ведьмы аж визжат от восторга, когда вот так.
— Эвин, — простонала дриада, — если мне понадобится блистающий Мизраэль, ни шагу назад, я соблазню Мизраэля. Настоящего, так сказать. Но зачем он мне? Что интересного он сможет мне дать?