— Вот, Мирзо, еще один гвардеец, который не знает, где можно взять деньги, — сказал толстый кладовщик, указывая на новичка.
Гигант внимательно оглядел Саламбека, потом почесал бороду и махнул рукой:
— Пошли за мной.
Они спустились по шаткой винтовой лестнице и вышли во внутренний двор, в центре которого жарили барана, а вокруг веселились десятка полтора хмельных мужчин. Как смог разглядеть новичок, все они были хорошо вооружены, кроме автоматов и запасных магазинов, у многих были кинжалы, гранаты и даже пистолеты.
Верзила Мирзо положил огромную, как лопата, ладонь на спину Саламбека и, указывая на стол, на котором были разложены зелень, овощи, лепешки и стояли бутылки с коньяком, радушно произнес:
— Ты пока подкрепись, а вечером поедем за деньгами.
Загрузившись вечером в легковые машины, они выехали из Грозного. Долго ехать не пришлось, в пригороде колонна свернула к поселку нефтяников и вскоре остановилась возле большого двухэтажного дома из белого силикатного кирпича. Головная машина «УАЗ» ударом бампера выбила железные ворота. Хозяев оказалось четверо: пожилая пара, молодой человек, похожий на старшего мужчину, и совсем юная беременная женщина.
— Русские, мы вам говорили, уезжайте к себе в Россию, — громко произнес Мирзо, потом захохотал. — Теперь не взыщите.
Из машин со смехом и криками стали выпрыгивать абреки, половина из которых была под изрядным хмельком.
Пожилой мужчина успел крикнуть: «Не пущу!» — как сильный удар кулаком в лицо сбил его с ног. Сын попытался заступиться за отца, но на него одновременно набросилось несколько человек. Сперва его просто били, потом один из абреков вытащил кинжал и, склонившись над окровавленным телом, схватил парня за волосы и, оторвав от земли обезображенное лицо, острым лезвием полоснул по горлу.
Старуха, увидев содрогающееся в конвульсиях тело сына и растекающуюся по земле кровь, зашлась в крике.
— Тащите девчонку в дом и… согласно занятой очереди, — велел Мирзо, потом указал новичку на стариков: — А этим отрежь головы.
Саламбек еще никогда не пробовал отрезать головы и не знал, какое удовольствие чувствовать, как в последних толчках жизнь покидает тело, а горячая пульсирующая кровь, бьющая из обезглавленного туловища, возбуждает самосознание, делая абрека всесильным над этим покорным стадом баранов. Ничего этого он не знал, поэтому просто поднял свой автомат и двумя одиночными выстрелами разнес головы хозяевам дома.
Из дома доносился надрывный крик женщины, но вскоре он затих, после чего во двор стали выходить абреки, вынося имущество.