— Здесь можешь говорить, — сказала она. — Только не громко. В соседних комнатах — люди.
— Постояльцы? — спросил Жюльен.
— Нет, служащие отеля. Станут тебе жить постояльцы под самой крышей.
Он оглядел комнату. Это была мансарда с низким потолком. Всю ее меблировку составляли кровать, старый комод, стул и ночной столик. Элен встала.
— Куришь? — спросила она.
— Нет, спасибо, — отозвался Жюльен.
— Зря.
— Я занимаюсь боксом, а курение мешает правильно дышать.
Она рассмеялась:
— Терпеть не могу бокса! Когда-нибудь тебе изуродуют физиономию.
Она закурила сигарету, несколько раз затянулась, потом положила ее в пепельницу и начала раздеваться. Жюльен сидел не шевелясь.
— Ложись, — сказала она.
Страсть дважды бросала их в объятия друг друга, а затем они так и остались лежать рядом. Жюльен ни о чем не думал. Он чувствовал себя опустошенным. И вместе с тем горел, как в лихорадке.
— Тебе было хорошо?
— Да. А тебе?
— Конечно.
— Ты это просто так говоришь…
— А как бы ты хотел, чтоб я говорила?
Жюльен посмотрел на нее. Она улыбалась.
— Ты меня любишь? — спросил он.
Молодая женщина снова улыбнулась и слегка отстранилась.
— Послушай, не надо так говорить.
Он привлек ее к себе и упрямо сказал:
— Надо. Я тебя люблю. Клянусь.
— Ты что, спятил? Такие слова говорят в определенные минуты, но не после.
Жюльен быстро поцеловал ее.
— Ну, а если я предложу тебе выйти за меня замуж? — спросил он.
Элен рассмеялась.
— Перестань молоть вздор.
Он еще крепче обнял ее и сказал:
— Я говорю совершенно серьезно. Я твердо знаю, что люблю тебя. И уверен, что ты будешь со мною счастлива.
Она покачала головой.
— Во-первых, тише, — попросила она.
— Наплевать, я люблю тебя.
— Да, но мне-то не наплевать. Не хочу, чтобы у меня были неприятности на службе.
Жюльен понизил голос и сказал:
— Подумай… Я не прошу, чтобы ты мне сразу дала ответ.
— Я уже обо всем подумала. Ты славный мальчик, я охотно стану проводить с тобой время, но не забывай, что я на десять лет старше и должна воспитывать сына.
— Мы воспитаем его вместе.
— Ты, верно, начитался в газетах романов с продолжением, — рассмеялась она.
Жюльен рассердился.
— А вот и нет! Напротив, я не терплю этого чтива!
Она поцеловала его, чтобы заставить умолкнуть, а потом спросила:
— Скажи, у тебя уже было много любовниц?
Жюльен ответил не сразу. С минуту он глядел в красивые темные глаза Элен, в которых отражался свет лампы.
— Нет, если хочешь знать, ты — первая, — сказал он. — Клянусь тебе, ты первая. И другой мне не надо.
Она остановила его, приложив ему палец к губам.
— Замолчишь ли ты наконец! Ну да, все понятно, конечно, я и сама могла бы догадаться. Вот увидишь, через несколько дней ты обо мне и не вспомнишь.