— Ну что ж ты? Держи, если хочешь, чтобы я тебе показал.
Жюльен сделал усилие и зажал пальцами материю. Клопы по-прежнему не шевелились. Они были сантиметрах в двух от его пальца.
— Да они мертвые, — сказал он.
Дени расхохотался. Подошедший к ним Морис заметил:
— Сейчас увидишь, какие они мертвые.
Дени достал коробок, чиркнул и поднес зажженную спичку к матрацу.
— Спалишь материю, — сказал Жюльен.
— Не беспокойся. Слава богу, этим-то ремеслом мы овладели. За два года и ты набьешь руку.
Разбуженные жаром клопы пытались убежать, но огонь их догнал. Один за другим они падали, и всякий раз Морис и Дени дружно повторяли:
— Испёкся! Испёкся!
— А нет другого способа их убивать? — спросил Жюльен.
— Можно давить, но они так воняют, что лучше жечь. Можно еще травить их собаками, только собак у нас нет.
— К тому же спички не надо покупать, их просто берут на кухне, — уточнил со смехом Морис. — Ты имеешь право брать спички, чтобы разжечь печь, бери больше, вот и все.
Они снова положили матрац на сетку кровати. Морис вернулся к окну и облокотился на подоконник.
— Надо будет мне заняться своим матрацем на этих днях, — сказал он. — Если хочешь, Жюльен, мы и твоим займемся. Вдвоем легче: один ищет, другой палит.
— А нельзя ли их все-таки уничтожать как-нибудь иначе? — спросил Жюльен. — Ведь можно же дезинфицировать. У моих родителей, например, есть дом. Когда жилец уезжает, отец всегда делает дезинфекцию.
— А! Ты тоже хозяйский сынок, — сказал Дени, закрывая чемодан. — Ну, я пошел, ребята. Пойду отхвачу монеты и смоюсь. Если найдете средство, как избавиться от этих незаконных жильцов, дайте знать, я похлопочу об ордене для вас.
Он пожал им руки и, обращаясь к Жюльену, добавил:
— Во всяком случае, начиная с сегодняшней ночи ты больше не будешь спать в одиночестве. Поверь мне, скучать тебе не придется.
Он вышел. Они услышали, как он прыгал со ступеньки на ступеньку, волоча чемодан по железным перилам. Морис вздохнул и плюхнулся на кровать, так что скрипнула стальная сетка.
— В общем-то он малый неплохой, — сказал он. — Не знаю, почему он меня терпеть не мог. Верно, злился на то, что мой отец — владелец булочной. Но я-то ведь не виноват. Что я могу поделать? Ничего!
Несколько минут он, казалось, размышлял на эту тему. Потом встал, потягиваясь.
— Тебе надо бы уложить вещи в шкаф, — сказал он, — а я разберу свою постель и пойду попрошу чистые простыни у хозяйки. Сегодня первое число — день, когда мы меняем белье. Не беспокойся, твою постель я тоже разберу. Я даже начну с твоей. Этот дуралей, раз уж он такой чистюля, мог бы убрать свои грязные простыни, прежде чем уйти. Нужно немного проветрить матрацы. Не дышать же тебе его потом!