Итак, Слово предстает перед нами во впечатляющем одиночестве.
Рукопись исчезла навсегда, текст полон неясностей; к тому же это, оказывается, единственный, уникальный, не имеющий аналогов во всей совокупности литературных памятников текст… Как все это странно и даже и непонятно. Потому и среди русских ученых, последователей энциклопедических традиций научного познания (имеются в виду французские «энциклопедисты»: Дидро, Д’Аламбер и др. — Ф.Г.), нашлось несколько человек, выразивших свое удивление, неуверенность и даже сомнения в подлинности Слова. Историки русской литературы упоминают из них теперь одного лишь Каченовского, оставляя в стороне мнения графа Н. П. Румянцева, Беликова, Давыдова и Сенковского; и с выгодой для себя используя сдержанность Шлецера, митрополита Евгения (Болховитинова. — Ф.Г.) и К. Аксакова…»
Ну что ж, теперь остается только дождаться выхода в свет на русском языке книги Мазона (а хорошо бы заодно иметь в компактно, что называемся, опубликованном виде и сочинения других скептиков: М. Успенского, того же А. А. Зимина, Леже, Фрчака и др.; то есть, чтобы не рыться, не выискивать, чтобы все можно было прочитать на русском языке); так вот, хорошо бы иметь такой большой сборник, или, пожалуй, одного не хватит, — два, а то и три-четыре; и пусть будет общее название; такое, например: «Слово — памятник XVIII века»… И вот тогда каждый, интересующийся проблемой, сможет, сопоставляя мнения и доводы, решать для себя, кто прав…
На этом мажоре возможно было бы и закончить рассказ о Слове, но все-таки придется этот рассказ еще продлить. Поскольку фальшивки, «нечто доказывающие», все еще продолжают появляться. По-прежнему актуален вопрос о «древнерусской древности», о «корневом» ярком язычестве, которое в «новооткрытых памятниках» будет противостоять («успешно», если выражаться в стиле Приймы) скупым и сухим свидетельствам летописей и хроник… Распад СССР вызвал новый всплеск «поисков доказательств древности происхождения» (и прибавьте сюда поиски «доказательств своих неоспоримых прав на те или иные территории»), В отношении разного рода составлявших бывший СССР подобные «поиски» трактуются как «пробуждение национального самосознания»; но когда речь заходит о совершенно аналогичных и в данной стрессовой ситуации естественных русских поисках, немедленно инкриминируются шовинизм и национализм… Хотя, в сущности, в основе всех попыток создания на территории бывшего СССР государственных образований, руководимых религиозно-шовинистической идеологией, лежит попытка реализации подобной «мономодели» в Израиле, искусственно образованном ближневосточном государственном образовании…