Подавление тосканского мятежа могло бы стать первым серьезным шагом на пути к установлению королевского влияния на всех сеньоров королевства. Вынужденная капитуляция Беренгария, напротив, положила начало серии заговоров, последний из которых стоил ему жизни>[30].
Беренгарию не хватало сил, чтобы держать в узде крупных феодалов, и в то же время он был слишком силен, чтобы покорно повиноваться их воле. У магнатов было более чем достаточно причин для того, чтобы решить, что нужно посадить на его место другого короля. Новый король должен был дать им все то, чего они не получили от Гвидо. Выбор знати пал на Рудольфа II Бургундского>{14}.
Очевидно, Рудольфа, протеже Адальберта Иврейского (который не на минуту не забывал о своих бургундских корнях), выбрали методом исключения, поскольку среди феодалов Итальянского королевства и правителей соседних государств не было подходящей кандидатуры.
Молодой маркграф Тосканский еще не стал столь влиятельным, как его отец в прежние времена, и, как и он, вряд ли бы обрадовался перспективе променять безраздельное господство в своем маркграфстве на сомнительное удовольствие управлять королевством.
Политические устремления маркграфа Сполетского были нацелены на Рим, и, по-видимому, он совершенно не интересовался тем, что происходило в государстве. Маркграф Фриульский был всего лишь одним из чиновников Беренгария. Маркграф Иврейский обладал достаточным авторитетом для того, чтобы возглавить оппозиционные силы, однако он так и не решился выдвинуть свою кандидатуру. Кроме того, в своих рассуждениях он, по всей видимости, пришел к тому же выводу, что и маркграф Тосканский.
За пределами Италии слепого, дискредитировавшего себя Людовика III Прованского в качестве политика не рассматривали; германские герцоги Швабии и Баварии — какими бы достоинствами они ни обладали — до сих пор не установили с Италией настолько прочные отношения, чтобы убедить итальянцев прибегнуть к их покровительству. Король Франции как личность не представлял собой ничего особенного; кроме того, между его владениями и Италией пролегали территории Прованса и Бургундии. Таким образом, кроме короля Бургундии, других претендентов не было.
Рудольф II еще не достиг совершеннолетия, когда взошел на трон в 911–912 году, поскольку женился он только в 922-м, а в те времена правители вступали в брак в весьма юном возрасте. Сначала он задался целью расширить территорию своих владений и попытал счастья в Швабии. Потерпев поражение в битве, он с благословения германского короля Генриха I все же удержал занятые земли и женился на дочери герцога Бурхарда Швабского. Впрочем, этот брак вынудил его, по крайней мере на время, отказаться от дальнейших походов в Швабию. Поэтому Рудольф II обратил самое пристальное внимание на Италию.