— Опять языка привели? Такого же языкастого?
— Свои это, отвяжись. — Падла показал голове кулак.
— А почему в импортной «цифре»? — не отставала голова. Из дверей высунулась вторая:
— Кого привели, Чукча?
— Да свои, говорят, — отозвался первый любопытствующий.
Вылез третий — помятый, в рубашке и трусах, с сигаретой в зубах и веером карт в руке.
— Что случилось? Еще одного военстала притащил, Рваный?
— Сам ты военстал, Шмель, — сердито отозвался Цыган, проходя мимо вставших в дверях сталкеров следом за Долгом. — Не узнал — так и не жужжи.
— А, это ты. — Наемник по кличке Шмель вытащил сигарету и отсалютовал ею. — Что за прикид, с кого снял?
А с этим чего? — Он кивнул на Ботаника, которого тащил Падла. Лаборант пришел в себя, но самостоятельно идти не мог, висел у бандита на плече и посматривал вокруг мутными глазами.
— Генерал подкинул форму.
— Да ты чё, видел самого Протасова? — ухмыльнулся Чукча.
— Как тебя.
— Хорош шутить! — помрачнел Шмель.
— Верес, скажи командирам, чтобы к десяти вечера в штабе собрались, — обернувшись, приказал Долг. Второй сталкер кивнул.
Цыгана с Ботаником увели, за спинами остались переговариваться удивленные сталкеры. Там, где коридор поворачивал и тянулся дальше в глубь подземелий, Долг открыл железную дверь с засовом снаружи, красный свет из коридора осветил середину небольшой комнаты. Кирпичные неоштукатуренные стены, у одной стеллаж с вещами, рядом стол, возле двух других стен стопками лежат матрасы.
— У вас есть четыре часа на отдых, потом надо будет серьезно поговорить. Протасов поднял Зону, спать некогда. — Я так и думал, — кивнул Цыган. — Клади беднягу сюда, — он показал Падле на матрасы у стены. Бандит сгрузил лаборанта, тот сразу сел и попытался встать. Падла положил ладони ему на плечи и надавил, укладывая беспокойного ученого обратно:
— Спи, пока дают.
Ботаник близоруко щурился, разглядывая стоящих вокруг людей. Подбородок у него зарос щетиной, и Цыган невольно поскреб свой — целая борода. Ясное дело, в клетке не побреешься. Затем лаборант лег на бок в позе эмбриона — скрючился, подтянув колени чуть не к подбородку, обхватил их.
— Крот принесет вам поесть, — сказал Долг.
— Бритва найдется? — спросил Цыган.
— Конечно. Мы вас закроем.
— Конечно, — с иронией хмыкнул наемник.
— Отдыхай, братан! — Падла добродушно хлопнул его по спине. Цыган качнулся и упал бы, если бы не схватился за стол.
Когда Крот, старый слепой долговец, принес банку тушенки и полбуханки хлеба, Цыган уже спал.
* * *
Перед собранием Цыган побрился и поел. Спал он тяжело, с кошмарами, часто просыпался — и каждый раз слышал, как Ботаник стонет, ворочаясь на своем матрасе, или бродит по комнате, натыкаясь на стены и бормоча себе под нос.