— Насчет голодной смерти не надо. Лучше подумай, так ли ты спасала нашу семью? Может, надо было по-другому как-то ее спасать?
— Ты мне будешь рассказывать, что правильно, а что нет я сделала?! А ты что делал в это время?! По бабам бегал, когда я валилась с ног от усталости? Но никогда, ни с кем, — она помахала указательным пальцем, — не изменила тебе!
— Это сложный вопрос, подумай как следует, ты же умная женщина и все сама поймешь.
— И думать тут нечего! Если ты тогда, в самый сложный момент, предавал меня, о чем тут можно еще говорить?
— Лена…
Она резко дернула плечами, хотя он не прикасался к ней, жестко сказала:
— Завтра я уезжаю в Сочи, в отпуск. Когда ты напишешь заявление об уходе — твое дело. Просто исчезни с моих глаз, и все. Можешь поселиться в трехкомнатной квартире, можешь к Томке переехать, я не возражаю.
— В Сочи, значит? Сексапильная телка в откровенном купальнике на морском берегу…
— Да, именно так! Я еще сексапильная телка, как ты говоришь, и купальники у меня всякие имеются. А ты… пошел вон!
— Лена, я люблю тебя. И позавчера ничего такого не было, это фальшивка. Ну да, были у нас сложные моменты…
— Я сказала — пошел вон!
Уж если женщина вошла в раж, остановить, и тем более переубедить ее, сложно, в особенности это касалось Лены. Сергиенко это знал, но все же сказал:
— Ты поступаешь именно так, как хотела эта тварь Тамара, подруга твоя лучшая. Она даже мне должность предложила, когда курили на лоджии. Ленка, ты в своем уме? Я люблю тебя, только тебя, понимаешь?
— Да плевать мне на тебя! — крикнула она.
Сергиенко встал с дивана, пошел к двери. Остановился, повернулся к жене, сказал напоследок:
— Ладно, я прямо сейчас уезжаю в нашу квартиру. Подлецы могут быть довольны — все получилось, как они задумали. А я считал тебя умной женщиной, способной принять верное решение, а не идти на поводу…
— Пошел ты!.. — истерично крикнула Елена.
Сергиенко машинально кивнул и вышел из гостиной.
Он уже знал, что сегодня будет ночевать в трехкомнатной квартире, а там видно будет. И то, что жены и семьи у него больше нет, тоже знал.
В холодильнике все еще мариновалась осетрина, приготовленная для шашлыков, стояли две бутылки белого вина, но это уже не его забота, что будет со всеми этими деликатесами. На работу он просто не будет выходить, пусть увольняет за прогулы. После того как вернется из одиночного путешествия в Сочи. Что это будет за отдых — дураку понятно. Казаки такие вещи не прощают. Никогда!
Он ехал в своей машине к центру города, а Елена в это время сидела в ванной и рыдала в голос. Просто вопила от боли душевной, но кто ж ее мог услышать в этом престижном районе? Никто.