В плохом настроении проснулся Махаон этой ночью. В очень плохом.
* * *
О том, что Ельцов прописался в Москве и начал работать тренером в юношеском клубе, Шорин узнал от вездесущего Вовчика. Известие это неприятно поразило его. Шорин не любил, когда начинала отказывать точно выверенная схема. Приходилось прибегать к услугам людей, к которым он обращался в очень редких случаях. Одно дело договориться и передать дорогой подарок или деньги за отмену приговора или назначить кого-то на работу за бугор, и совсем другое — расписаться в собственном бессилии, показать, что он не может справиться с бывшим зеком. Поэтому он решил пока не пускать в ход тяжелую артиллерию.
Шорин позвонил генералу милиции Кравцову, человеку, ему многим обязанному, и пригласил на обед в Дом журналистов. Они встретились в два часа. Кравцов приехал в форме, он нашил на штаны генеральские лампасы полгода назад и еще не мог этим натешиться. Директор проводил их в маленький кабинетик на два стола и лично занялся обслуживанием дорогих гостей.
Шорин наблюдал, как жадно ест Кравцов, как он мажет хрустящие палочки икрой, как пьет ледяную водку, и у него невольно возникло чувство брезгливости.
— Я тебя, Толя, вот почему побеспокоил.
— Слушаю внимательно, — прожевывая кусок балыка, ответил Кравцов.
— Восемьдесят восьмое прописало некоего Ельцова Юрия Петровича.
— Ельцов… Ельцов… Журналист, что ли?
— Именно.
— А какая у него статья была?
— 206-я, часть вторая. Надо прописку аннулировать, а его за сто первый километр.
— Дел-то всего… Исполним. Ваше слово для меня — закон.
Шорин вынул из кармана конверт.
— Здесь тысяча, Анатолий, мало ли кого угостить придется.
Кравцов сунул деньги в карман.
— Балуете вы меня, Александр Михайлович.
— Ничего, ты только служи хорошо, а мы тебе поможем. Я тут в гостях у Николая Анисимовича был, завел о тебе разговор. Министр пообещал мне выдвинуть тебя на начальника управления кадров. Что молчишь?
Кравцов чуть не подавился водкой, откашлялся, вытер слезы.
— Александр Михайлович, вернее человека не найдете.
— Надеюсь, Толя, надеюсь. Но хватит о делах за таким столом, давай закусим и выпьем.
Из ресторана Шорин вышел весьма довольный встречей. Кравцов, которому он вовремя наврал о беседе со Щелоковым, теперь будет землю есть, чтобы выполнить его просьбу. Что касается работы Ельцова, то место, которое он занимал в нынешней иерархии, было настолько ничтожным, что, будь воля Шорина, он бы оставил его учить пацанов боксировать на всю оставшуюся жизнь. В Спорткомитет он решил даже не звонить, хотя свои люди у него там были. Лишат Юрочку прописки, и работа накроется.