— Да яйца небось сварятся сами по себе, побыв минуту на солнцепеке. — Жанна поспешно спряталась в тень. — Как ужасно было бы остаться здесь без воды!
— Да, у природы жестокие законы, людям надо смириться с ними.
— По-моему, Они вам по душе.
Засмеявшись, он наклонился и вытащил из багажника корзину с провизией.
— Моя маленькая сиротка-ангел, мне нравится, когда вы начинаете сердиться и отчитываете меня. Вам это тоже доставляет удовольствие, поэтому не смотрите на меня так.
— От вас и настоящий ангел взбесился бы.
Жанна разложила коврик с арабским рисунком и постелила на него белую скатерть. Рауль открыл корзину и протянул ей запечатанную коробку с салатом и цыпленком, хлеб с зернышками тмина, масло и фляжку с кофе. Они довольно быстро управились с едой, потому что даже в тени летали песчаные мушки. Убрав остатки пищи, путники с большим удовольствием выпили кофе, заботливо сваренный Хуссейном.
Дон Рауль растянулся на песке, словно отдыхающая пантера.
— Почему бы вам не прикрыть глаза очками? — предложила Жанна. — Я вот собираюсь в них почитать.
— Что за книга? — рассеянно спросил он. — Роман, конечно.
— Это триллер, сеньор. После работы у Милдред Нойс у меня появилась аллергия на романы.
— Надеюсь, что это не отвратило вас от подлинных романов, любовных?
— Не знаю. — Жанна склонилась над книгой, но, хотя глаза ее были устремлены на текст, она воспринимала его с трудом. Жанна слишком сильно ощущала присутствие расслабленной мужской фигуры, лениво растянувшейся рядом: его темные волосы разметались по взятой из машины подушке, глаза полузакрыты. Он вошел в ее плоть и кровь, в ее мысли, чувства, проник даже в ее книгу! Дон Рауль заполнял собой все, и Жанна с облегчением вздохнула, когда его глаза закрылись и он погрузился в сон.
На губах его играла улыбка. Даже спящий, он был красивым и сильным.
Ее мимолетные романы были скромными. Надо же было полюбить мужчину, столь же непредсказуемого, как сама пустыня? Она осмотрелась. Пустыня была подобна золотому океану вокруг их маленького острова-скалы. Вокруг не было ни души, только в Небе кружило несколько ястребов, и еще доносился шелест насекомых, которые таились в кустах тамариска, ютящихся возле скалы. Она была спокойна — ведь ее охранял Рауль Цезарь-бей. Запудренное олово пустыни было отполировано солнцем, и Жанна чувствовала, как сама она меняется, становится тверже, ощущая в себе новые силы, свободу думать, чувствовать и радоваться.
Неудивительно, что дон Рауль с такой готовностью возвращается в пустыню. Но как это воспримет Рэчел, с ее мягкой цивилизованной красотой, — ведь скоро придет то время, когда он привезет ее в Эль-Амару?