Приближались сумерки, ветер совсем стих, туман полностью опустился на землю, и береговые огни, почти исчезнувшие из виду, казались совсем тусклыми. Дьюэр, шагавший рядом с Грейсом и чувствовавший резкий рывок руки своего спутника, стоило ему только замедлить шаг, был полон самых мрачных предчувствий. Его все больше тяготило то, что ведут его неведомо куда и что с этим Грейсом и через него с невидимым мистером Пертуи он связан некоей нитью и совершенно непонятно, как все это распутать. Страхи его достигли невероятной силы, и когда, дойдя до перекрестка, где сходились несколько улиц, Грейс неожиданно свернул направо, Дьюэр, съежившись, едва не закричал. Странно, но Грейс ничего не заметил. Вновь придя в отличное настроение и шагая по мощеной дороге, он бросал пытливые взгляды в окна и открытые двери домов, мимо которых они проходили, и насвистывал сквозь зубы какую-то мелодию.
В конце концов они оказались перед невзрачным жилищем с покосившейся дверью и окном с заклеенными кое-как трещинами в стекле. Здесь Грейс остановился, выпустил руку Дьюэра, которую тому пришлось как следует потереть для восстановления кровообращения, и принялся деловито шарить в карманах брюк в поисках ключа. Обнаружив его в куче монет, проволоки и обрывков бумаги, Грейс вставил ключ в замок, повернул и вошел вместе с Дьюэром в грязную, пыльную, весьма скудно обставленную переднюю. Там было так темно, что взгляд, брошенный в сторону примыкавших к ней комнат, мог различить только смутные очертания предметов, навевавшие в этой тьме мысли о призраках и привидениях. Что-то, видно, Грейса насторожило, пока они находились в передней, и с полминуты он стоял, склонив голову набок и вроде бы пытаясь уловить в обволакивающей их тишине какой-то звук. Наконец он раз-другой провел подошвами по совершенно выцветшему ковру и заметил чуть менее бодрым, чем прежде, тоном:
— У матери моей, знаете ли, проблемы со светом. Она зажигает огонь, только когда полностью стемнеет. — Осторожно сделав шаг в глубь дома, Грейс неожиданно воскликнул: — Мама! Эй, мама, у нас гости.
Целая вечность, казалось, прошла, прежде чем на лестнице, расположенной в дальнем конце передней, появилась маленькая старушка в темном крепдешиновом платье и черных ботинках, видных из-под юбок. Ее черная шляпка удерживалась на голове с помощью завязанных под подбородком тесемок. Спускалась она по ступенькам настолько бесшумно, что Дьюэр, который наверх не смотрел и заметил ее, только когда она дошла до середины лестницы, так и подался назад. Грейс, в свою очередь, бодро приветствовал мать.