— Ух ты! — Сьюзи казалась потрясенной. — Вы умеете готовить? А салат не хотите сделать?
— Сделаю, — снова вздохнул он. — Только мне нужен передник.
Порывшись в ящике комода у двери, Сьюзи вытащила ярко-розовый фартук с нагрудником, с изображенными на нем багровыми розами и с широкими завязками. У Хеймиша перехватило дыхание.
Он с подозрением уставился на Сьюзи: не провокация ли это? Не хватало, чтобы кто-то сфотографировал его в этом переднике, а потом поместил это изображение на первую полосу известной финансовой газеты! Ведь теперь даже в мобильных телефонах имеются видеокамеры.
— Если у вас есть стиральная машина, то я обойдусь и без передника, — сказал он.
— Зачем вы убираете жир со сковородки? — удивилась Сьюзи.
— Его здесь слишком много, и я не собираюсь портить мой первый бифштекс, приготовленный в Австралии.
— А мы поладим! — счастливо улыбнулась она. — Вы в отличие от меня умеете готовить. Да мы просто идеальная пара!
Произнеся это, Сьюзи поняла смысл своих слов и густо покраснела, отчего стала выглядеть просто красавицей.
Роза внезапно хихикнула, чем привлекла внимание Хеймиша.
На пухленькой девочке был лишь подгузник и неряшливая футболка с надписью «Моя тетка привезла мне из Нью-Йорка только эту паршивую тенниску». У Розы были рыжие волнистые волосы, как у матери, и большие зеленые глаза. Девочка пристально смотрела на Хеймиша, будто ожидая, что он поиграет с ней.
Ему стало не по себе. Никто еще так не уставлялся на него, да и опыта общения с малышами у Хеймиша не было.
Роза снова хихикнула и подняла руку, в которой держала сухарик. Борис проглотил брошенный девочкой сухарик, затем с обожанием во взгляде посмотрел на Розу и снова открыл пасть.
Хеймиш рассмеялся, Сьюзи покраснела и отвернулась, а он спросил ее, в чем дело.
— Мужчины семьи Дуглас смеются одинаково, — глубоко вздохнула она. — У них басистый и приятный смех.
На какое-то мгновение наступило молчание.
Хеймиш никогда не знал своего отца и не чувствовал родственных связей до настоящего момента.
— Вряд ли меня можно назвать представителем семьи Дуглас, — произнес он резче, чем предполагал. — Мой отец умер, когда мне было три года, и я общался только с родственниками моей матери. Так что я только ношу такую фамилию.
— Вы не хотите становиться членом этой семьи? — спросила она, подняв брови.
— Давайте поторопимся с бифштексом, — не ответив на ее вопрос, сказал Хеймиш. — У нас нет времени для праздных разговоров.
— Я займусь картошкой, — Сьюзи принялась настраивать духовку. — Я умею вовремя остановиться, когда вижу, что мне не рады. Давайте переживем этот вечер, а завтра разойдемся в разных направлениях.