— А дальше? — спросила в недоумении Майя.
— Больше ничего. Так заканчивается книга, — ответил Ярослав, довольный произведенным впечатлением.
— Ничего не понимаю, — растерянно сказала Майя.
— Постой, постой, — вмешался Юрий, вдруг сообразив, о чем идет речь. — Так это же... Аррениус?
— Да, да, именно Аррениус, — насмешливо подтвердил Ярослав. — Тот самый Аррениус, который умер в 1927 году. А теперь вновь воскрес и издает новую книгу на эту тему... На русском языке...
— Так ведь это же его идея — о переносе жизни в виде спор бактерий с планеты на планету...
— Ну, что значит идея? — с досадой отмахнулся Ярослав. — Одно дело идея, да еще антинаучная, реакционная, отвергающая возможность новообразования жизни, утверждающая вечность жизни. А другое дело — экспериментально обоснованный научный факт.
— Кем же это он экспериментально обоснован? — недоверчиво пожал плечами Юрий.
— Головой, какую дай бог всякому, — с уважением сказал Ярослав. — Нашим профессором Павлом Александровичем Панфиловым.
— Панфиловым? — удивился Юрий. — Павлом Александровичем? — Он невольно посмотрел на Виолу — она работала на кафедре Панфилова лаборанткой. Подняв голову, девушка внимательно слушала их разговор.
— Да, да, да. Нашим уважаемым и дорогим Павлом Александровичем. Он целый год читал тебе «Основы морфобиохимии», из которых ты, очевидно, ничего не понял, если тебя удивило то, что ты услышал. Чудак, это же его главная идея. А ты — Аррениус!
— Ну, довольно, довольно язвить, — опять вмешалась Майя. — Ты расскажи, что тебя так поразило в этой книге.
— Он доказал, что на высотах от пятисот до тысячи пятисот километров над Землей имеется белок.
— Ну и что же?
— Да ты понимаешь, о чем спрашиваешь? — возмутился Ярослав. — Белок. Основа жизни. Более того, сложный белок — нуклеопротеид, из которого построено все живое, и этот белок обнаруживается на высоте до тысячи пятисот километров, практически в космическом пространстве.
— А-а, теперь я вспоминаю, — разочарованно протянул Юрий. — Да, да, мы были тогда на втором курсе. Была какая-то дискуссия. И все признали, что Панфилов впал в ошибку. Это ведь методика ловушек?
— Да, ловушек. Здесь у него все подробно описано, — ответил Ярослав, перелистывая книгу. — Он добился, чтобы наши космические корабли снабжались такими ловушками — в виде широких воронок, смазанных изнутри вазелиновым маслом. На заданной высоте автоматическое устройство открывает ловушку, и на ее стенках оседает космическая пыль. Перед снижением корабля ловушка герметически закрывается.
— А потом? — спросила Майя.