— Он сказал: «Марджори, ты заработаешь свои сто долларов». Я ответила, что знаю это, а он сказал, чтобы я была полюбезнее с этим парнем. Я пообещала, что буду.
— Мистер Слейгерман объяснил вам, что значит «быть полюбезнее», Марджори?
Девушка заколебалась и снова взглянула на свои руки.
— Он сказал, чтобы я делала все, что мне велят. Если парень захочет, чтобы после обеда я отправилась с ним в отель, то я должна идти или не получу денег. Все это игра, сказал он. Я должна сыграть, будто мне нравится общество этого парня, будто я увлечена им и будто я прекрасно провела с ним время в постели.
— Мистер Слейгерман особо подчеркивал, что от вас требуется заниматься сексом с клиентом?
— Он сказал, что это такая же часть работы, как улыбки при неудачных шутках. И если я преуспею, он представит меня своему знакомому режиссеру.
— И вы согласились?
— В его устах все звучало очень привлекательно. Да.
— А были другие случаи в вашей работе на фирму мистера Слейгермана, когда вы соглашались заниматься сексом за деньги в качестве спутницы?
— Протестую.
— Я иначе сформулирую вопрос. — Дебора бросила взгляд на членов суда присяжных. — Вы продолжали работать у мистера Слейгермана?
— Да, мэм.
— Как долго?
— Три года.
— И вы были удовлетворены тем, как выполняется договор?
— Не знаю.
— Вы не знаете, были ли вы удовлетворены?
— Я привыкла к деньгам, — до боли откровенно ответила Марджори. — Через некоторое время к ним настолько привыкаешь, что забываешь о том, что делаешь, если думаешь в это время о чем-то другом.
— И мистер Слейгерман был доволен вами?
— Иногда. — Она с опаской посмотрела на судью. — Иногда он выходил из себя из-за меня или из-за других девочек.
— А были другие девушки?
— Примерно дюжина, иногда больше.
— И что же он делал, когда выходил из себя?
— Мог и отшлепать.
— Вы хотите сказать, что он вас бил?
— Он просто становился невменяемым и…
— Возражаю.
— Поддерживаю.
— Он когда-нибудь ударил вас, Марджори?
— Да.
Дебора постаралась воздействовать на суд присяжных простотой ответа.
— Расскажите, пожалуйста, что произошло вечером 25 февраля этого года.
Как ей и было предписано, Марджори смотрела на Дебору и не оглядывалась на Слейгермана.
— У меня была работа, но я заболела. Возможно, где-то подхватила грипп. Меня лихорадило и расстроился желудок. Мне было очень плохо. Ко мне пришла Сюзанна поухаживать за мной.
— Сюзанна?
— Сюзанна Макрой. Она тоже работала у Джимми, и мы подружились. Я просто не могла встать и отправиться на встречу с клиентом, поэтому Сюзанна позвонила Джимми и рассказала ему о моей болезни. — Марджори нервно передернула плечами и, чуть помолчав, продолжила: — Я слышала, как она спорила с ним по телефону, говоря, что я больна, она даже предложила ему приехать самому и убедиться, что она не врет.