— Вас ждут, капитан, — почтительно напомнил старший помощник Уильям Уормс.
Каждый рейс завершался банкетом для пассажиров 1-го класса, на котором должен был присутствовать капитан. Роберт Уилмотт не любил этих пышных застолий с морем шампанского, однако терпел их как неизбежное зло.
— Принимайте командование, старпом, — сказал он. — Я пойду переоденусь.
Четверть часа спустя Уилмотт позвонил на мостик и сказал, что неважно себя чувствует, пусть торжество начинают без него, он подойдет через пятнадцать — двадцать минут. Говорил капитан тяжело, задыхаясь, что встревожило старшего помощника, и когда Уилмотт не появился в кают-компании ни через двадцать минут, ни через полчаса, он попытался с ним связаться по корабельному телефону. Капитан не отвечал. Тогда вниз был послан стюард. Дверь каюты оказалась закрытой, на стук никто не отзывался. Кем-то было высказано предположение, что капитан отправился с неожиданной инспекционной проверкой по службам судна. Проверили — Роберта Уилмотта никто не видел. Тогда решили взломать дверь…
Капитан лежал на полу в ванной. На лице Уилмотта застыла печать ужасных страданий, которые он испытал перед смертью. Тут же послали за судовым врачом, который после быстрого осмотра констатировал смерть от отравления неизвестным веществом.
На старшего помощника Уильяма Уормса, к которому, согласно правилам, переходила с этой минуты вся полнота власти на корабле, было неловко смотреть. Он был растерян, суетлив, пальцы его подрагивали, так же как и губы.
— Приспустить флаг! — приказал он срывающимся голосом, зримо представляя, как его будут донимать полицейские, когда корабль придет в порт. Они станут задавать вопросы, смотреть подозрительно и цепко, а ему нечего будет им ответить!
Весть о смерти капитана быстро облетела «Морро Касл». Однако если она кого и взволновала по-настоящему, так только команду и пассажиров 1-го класса, лишившихся по понятным причинам прощального ужина. Остальные пассажиры, которые капитана и в глаза-то не видели, не слишком переживали, по утвердившейся для «пьяных» лайнеров традиции накачиваясь напоследок дешевым спиртным. К полуночи многие не стояли на ногах, и поднаторевшие в этом деле стюарды на руках растаскивали «ослабевших» пассажиров по каютам.
Уильям Уормс решил оставшиеся до прибытия в Нью-Йорк часы провести на мостике. Здесь, в окружении самых современных приборов, он чувствовал себя увереннее. Вот-вот, именно этого ему и не хватало — уверенности. И это несмотря на то, что редкий моряк в «Уорлд Лайн» мог похвастать столь же блестящим послужным списком — 37 лет на море и путь от юнги до старпома.