, 3) семь архиереев по выбору: каждый епархиальный епископ выставлял своих 7 кандидатов; получившие большинство голосов призывались к работам в Предсоборном Присутствии. Среди избранных оказался и я. Получив извещение от Синода, я выехал из Житомира. Моим спутником от Москвы до Петрограда оказался директор Женских курсов в Москве. Завязалась беседа. Его отношение к революционной действительности и удивило и озадачило меня. "Подумать только!., в России великий переворот — и ни капли крови! невиданное в истории революций явление. Русские — святой народ…" — умилялся он. Я слушал его скептически. Наша интеллигенция не брала чутьем революционной стихии, а уже пахло кровью…
В Петрограде я поселился в Синодальном Подворье, на Кабинетской улице. Хоть мне и отвели ту же комнату, где я жил оудучи членом III Думы, однако по-прежнему в старом помещении я себя не чувствовал: сказывалась революция. Синодальные чиновники все куда-то исчезли, зданием заведовали рабочие синодальной типографии, которые сознавали себя хозяевами положения и поселились в нескольких комнатах. О еде пришлось переговорить с рабочим-заведующим, который и организовал мое питание с помощью своей жены. Должен все-таки отметить что новые управители относились ко мне вежливо.
Началась работа в Предсоборном Присутствии.
Руководствуясь трудами, унаследованными от предшественников (Предсоборное Присутствие 1905–1906 гг.), мы приступили к рассмотрению реформы Церковного управления по следующему плану: 1) высшее церковное управление, 2) епархиальное, 3) приходское. Обсуждение этих трех отделов вызвало горячие споры. Особенно много было споров по вопросу о восстановлении патриаршества. Либеральные профессора стояли за синодальное, коллегиальное, начало и высказались против патриаршества, усматривая в нем принцип единодержавия, не отвечающий якобы требованиям данного исторического момента. Этот взгляд одержал верх, и патриаршество в Предсоборном Присутствии провалили.
Не менее горячие споры вызвал законопроект об участии мирян во всех трех ступенях церковного управления. На заседании, под председательством архиепископа Арсения Новгородского, горячую речь произнес А. Папков. Он отстаивал горячо, почти исступленно, самые широкие права прихода как юридического лица, которое должно обладать неограниченным правом заведования церковным имуществом (тем самым права приходского духовенства значительно урезывались). Ему спокойно и сдержанно возражал Н. И. Лазаревский: бесконтрольное хозяйничанье мирян может привести к весьма неожиданным постановлениям — а если они постановят продать Казанский собор под увеселительное заведение, тогда что делать? Папков был вне себя от этой реплики. Несмотря на разногласия при обсуждении вопроса о реФорме прихода, соборное начало все же восторжествовало, и предсоборное Присутствие выработало основные принципы того устава приходской жизни, которым мы ныне и управляемся.