— У Кампоса хороши кулаки, есть собственная шайка — это его оружие. А ты бей так, чтобы оно было бесполезно! Чтобы ни кулаки, ни наличие дружков не могли ему помочь!
— Что, мам? Что можно сделать такого, чтобы его кулаки стали бесполезны? Тебе легко говорить, а когда это свинячье рыло ржет в метре от тебя, отчего-то ничего в голову не лезет!
— Вот я и говорю, дурак ты! — подвела итог мать. — Оттого и не лезет!
Тут я разозлился не на шутку.
— Мам, что бы я ни придумал, какую бы подставу ни сделал, он все равно выкрутится! Его не исключат из школы! А меня они потом вычислят и встретят! Ясно тебе!?
Мама лишь мило улыбнулась и пошла вон из кухни.
— Я тебе уже все сказала. Дальше — сам. Не маленький, голова на плечах есть.
Кстати, сегодня пятница, у тебя тренировка. Не забыл?
Пока я ехал по подземке, в голову лезли разные коварные планы мести, один страшней другого. И так же быстро улетучивались под действием бронебойных аргументов реала. Я пылал от гнева, но гневом нельзя убить. И даже покалечить.
Трагедия заключалась в том, что все мои усилия что-то сделать бесполезны.
Когда меня избили первый раз… (нет, вру, второй, после первого я не успел ничего придумать), я решил мстить им поодиночке. Через преподавательский терминал (в который залез незаконно, за такое отчисляют не разбираясь), узнал кое-что о месте жительства некоторых членов банды. Кое-что выяснил через пацанов на районе и знакомых в самой школе. И встретил их. Троих. Одного за другим. Больше просто не успел. Бил сильно, без жалости, одному свернул челюсть, двое надолго слегли с ЧМТ…
…Закончилось все тем, что меня чуть не убили. И убили бы, если б не тот приступ ярости. Ведь встречая их по одному, я начал представлять угрозу их единству, организации, угрозу авторитету лидера, а для стаи это вопросы жизни и смерти.
Тогда я выжил. Но теперь подонки подготовились. Они знают, что приступ приступу рознь, что я не всемогущ, и меня можно положить, навалившись всеми и сразу. Не играть, как они обычно делают с жертвами, выходя по очереди, по два-три человека, загоняя жертву до полусмерти, забивая постепенно, красиво, с удовольствием, а тупо валить на землю и давить, чтоб не мог пошевелиться.
Да, я могу снова встретить пару-тройку из них. Подкараулить, отправить на продолжительное лечение. Но, во-первых, самого Толстого таким образом я не подстерегу, его охраняют папенькины дуболомы. А остальные — шушера, которая мне, в общем, не сильно мешает. Во-вторых, меня встретят после второго или третьего же контакта, мир слишком мал для того, чтобы мы с Толстым в нем разминулись. И на сей раз меня убьют, убьют окончательно, даже не станут делать инвалидом. И это плохо.